Авва Иперхий
1. Говорил авва Иперхий: «Трезвенный инок проводит ночь и день прилежа молитвам, принуждая сердце проливать слезы и призывать милость с неба».1170
2. Он говорил: «Как лев страшен для диких ослов, так страшен искусный монах для помыслов вожделения».1171
3. Еще говорил: «Пост есть монашеская узда для греха: тот, кто отвергнет пост, соделовается конем, неистовящимся на блуд».1172
4. Говорил: «Не удерживающий языка во время гнева не возможет удержать и страсти».1173
5. Говорил: «Лучше есть мясо и пить вино, нежели злоречием снедать братию».1174
6. Говорил: «Иссушенное постом тело инока извлекает душу его из пропасти».1175
7. Говорил: «Целомудренный монах будет почтен на земле, – увенчается на небе пред Всевышним».1176
8. Говорил: «Монах, не удерживающий языка, никогда не возможет обуздать сладострастия».1177
9. Говорил: «Злых слов да не износят уста твои: лоза не плодоприносит терний».1178
10. Говорил: «Наговор змея вывел Еву из рая: таково и злоречие о ближнем. Оно губит душу слушающего, губит и душу говорящего».1179
11. Говорил: «Мысль твоя да пребывает постоянно в Царстве Небесном, и вскоре наследуешь его».1180
12. Говорил: «Сокровище монаха – послушание. Стяжавший послушание будет услышан Богом и со дерзновением предстанет Распявшемуся за нас: потому что Господь, распявшийся за нас, послушлив был до смерти».1181
13. Говорил: «Сокровище монаха – произвольная нищета. Брат! сокровища твои скрой в небе: там наслаждение и слава бесконечны».1182
14. Говорил: «Духовная песнь и поучение да пребывают непрестанно в устах души твоей, да облегчается ими тягость встречающихся напастей. Возьми пример с путешественника, труждающегося в дороге: если он, идя, поет, то этим скрадывается трудность путешествия».1183
Здесь поучением названа умная молитва, а духовною песнию – также умная молитва, осененная и действуемая благодатию Божиею.
15. Говорил: «Нам должно приготовляться к перенесению напасти прежде пришествия напасти, чтоб оказаться искусными в то время, когда придет».1184
16. Говорил: «Истинно премудр не тот, кто учит словом, но кто наставляет делом».1185
17. Говорил: «Древо жизни, возрастающее до небес, – смиренномудрие».1186
18. Говорил: «Подражай смирением мытарю, чтоб не быть осужденным подобно фарисею; последуй кротости Моисея, чтоб избавиться окаменения сердечного и прийти к источникам вод».1187
19. Говорил: «Сколько имеешь силы, потрудись в избавлении ближнего от греха его, не укоряя его за грех: и Бог не отвращается от обращающихся к Нему. Злоба и лукавство да не вкрадутся в сердце твое, чтоб ты имел возможность говорить: остави нам долги наша, якоже и мы оставляем должником нашим».1188
20. Говорил: «Жительством монах да уподобляется Ангелам: да сожигает он и истребляет в себе грех».1189
Совершается это со всею ощутительностию умною молитвою, пребывание в которой со всею справедливостию может быть названо жительством ангельским.
Авва Исхирион
Святые скитские Отцы произнесли пророчество о последнем роде. Они предложили вопрос: что сделали мы? Один из них, великий по жительству, авва Исхирион, сказал на это: «Мы соблюдали заповеди Божии». Отцы спросили: «Что сделают те, которые непосредственно последуют за нами?» Он отвечал: «Они будут иметь делание в половину против нашего». Отцы опять спросили: «А те, которые будут после них?» – «Эти, – отвечал авва, – отнюдь не будут иметь монашеского делания; но их постигнут напасти, и они, подвергшись напастям и искушениям, окажутся больше нас и больше отцов наших».1190
Авва Ивиссарион
Поведали ученики аввы Ивиссариона о жительстве его следующее: оно было подобно образу жизни, которую проводит птица небесная, рыба или какое-либо животное земное. Он провел все время жизни своей вне молв и попечений. Не заботился он о келлии; не привязался он душою ни к какому месту; не возжелал он насыщения пищею; не возжелал стяжания имений; не носил он с собою книг. Вполне свободный от всех телесных пристрастий, питаемый надеждою получения вечных благ, вознесенный на твердь веры, он пребывал постоянно в некоем священном исступлении. Он переходил с места на место, терпя и наготу, и холод ненастной погоды, и зной солнечный, находясь всегда под открытым небом. То скитался он по стремнинам пустынь, как путник, потерявший дорогу, то носился по обширной песчаной степи, как по морю. Если случалось ему прийти в места, обитаемые человеками, к какому-либо общежительному монастырю единодушных братий, то он садился у ворот и предавался плачу, как бы пловец, выброшенный бурею на берег после кораблекрушения. Нередко кто-либо из братий выходил за монастырь и, найдя его сидящим у ворот, принимал за нищего, ходящего по миру и просящего милостыни. Умилосердившись над ним, брат подходил к нему и говорил ему: «О чем ты плачешь? если ты нуждаешься в чем, – мы дадим тебе все, что можем. Войди в монастырь, раздели с нами трапезу, утешься». Старец отвечал: «Невозможно мне войти под кров жилища человеческого, прежде нежели найду утраченные дом мой и имущество. Потерял я великое богатство по различным причинам. В дополнение ко всему напали на меня морские разбойники, я подвергся кораблекрушению, лишился славы своего рода, из знаменитых сделался презренным». Брат, приводимый в соболезнование старцу такими словами его, входил в монастырь и, взяв там укрух хлеба, выносил старцу; подавая ему, говорил: «Отец! прими это, а прочее, о чем ты поведал, знатность и богатство, силен Бог возвратить тебе». Но старец предавался еще большему плачу и рыданию. «Не осмеливаюсь сказать, – говорил он при этом, – возмогу ли найти потерянное. Подобает мне усердно подчиняться непрерывающимся страданиям, быть в ежедневной заботе по причине бесчисленных зол моих! Подобает мне окончить земное странствование в непрестанном скитании».1191