20. Некоторый брат, приняв монашество, поместился на жительство в горе Нитрийской. По соседству с его келлиею была келлия другого брата, и слышал этот брат, что сосед его ежедневно оплакивал грехи свои. Когда долго не приходили к нему слезы, он обличая душу свою, говоря ей: «Что не плачешь ты, окаянная, и не рыдаешь? Если ты не хочешь плакать, то я заставлю тебя плакать». С этими словами он брал лозу и бил себя ею по обнаженному телу, доколе не появлялись слезы. Живший близ его брат удивлялся этому и молил Бога открыть ему, хорошо ли поступает так мучащий себя. В одну ночь он увидел во сне брата, увенчанного венцом и стоящего в лике мучеников, причем некоторый муж приблизился к видевшему сон и сказал: «Насладись зрением на доблественного мученика. И ты пострадай ради Христа, и сподобишься одного венца с мучениками».1749
21. Некоторый брат, подвижник, совершал молитвенное правило вместе с другим братом и, побеждаемый слезами, оставлял стихословие псалмов, предавался плачу. Однажды второй брат спросил первого: «По причине какого помышления, приходящего тебе на правиле, ты плачешь так горько?» Первый отвечал: «Прости меня, брат! Когда встану на правило, всегда стою как бы перед судьею моим, а себя вижу обвиненным и истязуемым судьею, который говорит: «Зачем ты согрешил?» Я не нахожу слов для ответа, заграждаются уста мои, оставляю стихословие и предаюсь плачу. Прости меня! я смущаю тебя, и если хочешь, будем совершать правило порознь». Второй брат отвечал: «Нет, отец! если я и не плачу, но смотря на тебя, окаяваю себя». Бог, видя смирение второго брата, даровал и ему плач.1750
22. Два брата отреклись от мира и, уйдя в Нитрийскую гору, пребывали в послушании. Бог дал им дарование слез. Однажды некоторый святой старец увидел в видении обоих братьев: они стояли на молитве, держали в руках написанные бумаги и поливали их слезами. У одного из них написанное удобно измывалось, – у другого с трудом, и виделось написанным как бы бледными чернилами. Старец помолился Богу, чтоб видение было объяснено ему; Ангел Господень предстал старцу и сказал: «Написанное на бумагах, которое ты видел, это – грехи их. Один согрешил по естеству, и потому написанное измывается удобно; другой же впал в грехи нечестия и осквернился чрез естество, почему и нуждается в большем труде для покаяния». С того времени старец постоянно говаривал этому брату: «Потрудись, брат! Бледное измывается с трудом». Впрочем, старец не открывал ему видения до смерти его, чтоб не охладить усердия его, а только говорил: «Потрудись, брат! Бледное измывается с трудом».1751
23. Некоторый старец пребывал с учеником в горе Антония Великого. Однажды он пошел в Египет для исправления нужд своих, взяв с собою и ученика. Пришедши в город и пробыв там неделю, они увидели, что жители того города, мужчины и женщины, рано утром выходят на гробы и оплакивают мертвецов своих даже до третьего часа (то есть девятого утра). Смотря на это, старец сказал ученику своему: «Брат! видишь ли, как рано они начинают плач свой? поверь мне: если и мы не будем поступать так, то наследуем вечную погибель». Возвратившись в келлию, они устроили себе гробы в значительном расстоянии один от другого, ежедневно выходили на гробы и, сидя у них, каждый оплакивал душу свою, как оплакивают мертвеца. Если когда после утрени ученик засыпал, – старец будил его, говоря: «Брат! встань: уже с час времени, как те, которых мы видели, плачут на гробах». Брат постоянно жаловался старцу: «Отец! у меня жестокая душа: не могу плакать». Старец отвечал ему: «Понуждай себя, чадо, потерпи некоторое время в труде над собою; Бог, видя труд твой, пошлет благодать Свою и поможет тебе, тогда уже будешь плакать без труда. Говорю тебе, сын мой, когда сердце будет уязвлено стрелою, то уже нет для него исцеления. Точно так, когда Бог уязвит сердце плачем, то болезненное чувство уже не отступает от сердца: сердце пребывает болезнующим до наступления смерти. Имеющий сердце, уязвленное плачем, куда бы он ни пошел, всюду носит с собою плач и болезнь. Делает ли он какое дело, ест или пьет, или спит, при всех этих занятиях душа его непрестанно имеет занятием своим плач». Однажды старец, увидев, что ученик его насытился пищею по случаю некоторых посетителей, сказал ему наедине: «Брат! разве ты не знаешь, что плач подобен возжженному светильнику: если не будешь тщательно охранять его, он тускнет и угасает. Плач истребляется излишеством в пище; отходит он от лишнего успокоения сном. Клевета и злоречие уничтожают его; многословие губит его; всякое телесное наслаждение растлевает его. Любящий Христа должен уделять часть Христу от всякой вещи». – Брат спросил: «Отец! что значит уделять часть Христу?» Отвечал старец: «Если у тебя чистый хлеб, то сбереги его для больных, а сам употребляй тот хлеб, который хуже. Если у тебя хорошее вино, то влей в него немного кислого ради Христа, Который ради тебя вкусил уксусу. Если употребляешь плоды или ягоды, не насыться ими, но оставь что-нибудь для нищих, говоря: это – часть Христова. Если подушка под головою у тебя мягка, отвергни ее и положи под голову камень. Если будет холодно в твоей келлии, потерпи, скажи сам себе: у иных вовсе нет келлии. Если кто нанесет тебе огорчение, помолчи ради Христа, помыслив себе: и Христа оскорбляли ради меня. Если варишь себе пищу, то не вари вкусной, чтоб не возобладала тобою страсть сластолюбия. Живи в подвиге и смирении, всегда поминая, как жили святые. Если придет смерть и застанет нас в смирении и плаче, то мы вступим смертию в вечное успокоение. Если предложит тебе помысл приготовить в праздник пищу получше, не послушай этого помысла, чтоб не проводить праздника, подражая жидам: они празднуют во множестве брашен; монах должен праздновать во множестве плача, слез и умиления. Если услышишь, что кто-нибудь ненавидит и поносит тебя или клевещет на тебя, то пошли к нему подарок, соразмерный силе твоей, чтоб и тебе с дерзновением сказать в день Суда: оставь мне, Владыко, долги мои, как и я оставил должникам моим. Когда придут к тебе посетители, – ты, увидев их издалека, встань на молитву и скажи: Господи Иисусе Христе, избави нас от злоречия и от осуждения ближних! после этого прими их с любовию, угости чем можешь и, побеседовав с братиею благочестно, отпусти их с миром. – Если хочешь стяжать плач, то понудь себя, чтоб все вещи твои и все принадлежности келлии твоей были смиренны, подобны имуществу нищих, просящих хлеба. Если стяжешь книги, не украшай их блестящим переплетом. Не надевай новой одежды, доколе не износишь старой; не развесь платка у пояса: щегольством отгоняется плач и умиление. Если увидишь у брата какую келейную принадлежность или какое-либо земледельческое орудие и оно полюбится тебе, – удержи сердце твое и научи его отнюдь не любить ничего иного, кроме Христа. Если поленишься встать ночью к утрене, не дай пищи телу твоему, потому что говорит Писание: