Гермиона переглянулась с Драко, совершенно не понимая её.
— О чём ты?
— Я говорю о притяжении… Об искре. Я чувствую её между вами, — для большей убедительности она жестом обвела их силуэты ладонями. — И так было всегда, даже в Хогвартсе. Но Драко и ты, Гермиона, слишком упрямы и слепы, чтобы это заметить… Ой, кролики! — она бросилась к вольеру, увидев, что пушистые зверьки пытаются улететь.
Драко хмыкнул, чувствуя непонятное смятение. Что значит «так было всегда»? Ничего такого он не чувствовал раньше. Грейнджер ужасно раздражала его в школе, и ему постоянно хотелось задеть её. Тогда она не была настолько соблазнительно сексуальной и уверенной в себе. Она была мелкой и въедливой, как мошкара, а ещё резкой, шумной и страшненькой худышкой! И он не сдерживал себя, когда ему хотелось наговорить ей гадостей.
Чёрт, а ведь это действительно выглядит так, будто Гермиона была ему не безразлична…
Может быть она и правда нравилась ему, а Драко не понимал этого своим глупым детским умишком? Тем более, что позже он несколько раз порывался спасти её. Тогда в лесу — на чемпионате по квиддичу. И дома, когда их троицу поймали егеря. Драко взглянул на такую же странно притихшую Гермиону. Она о чём-то раздумывала, но, заметив его внимание, быстро пришла в себя и невинно улыбнулась:
— Искра?
— Ещё какая, Грейнджер! Пожар, фейерверк, взрыв, извержение вулкана… — Драко усмехнулся, решив перевести всё в шутку, и она снова легонько толкнула его в плечо.
— Хватит, мистер Кролик! Вы думаете только об одном!
Драко коротко хохотнул.
— Да я даже словом не обмолвился! Может, это кто-то другой об одном думает? — он поиграл бровями.
Грейнджер смутилась, снова толкнув его, а Драко схватил девичьи руки и поцеловал её ладошки с тыльной стороны.
— Но мне это нравится, — проговорил он с довольным выражением на лице и предложил: — Пойдём поужинаем вместе?
Гермиона, грустно вздохнув, оглянулась:
— Драко, ты иди, а я хочу поговорить с Невиллом… Он вчера наконец-то решился сказать о своих чувствах, и я тому виной. Наверное, сейчас он разбит.
Малфой отпустил её ладони, в который раз испытывая небольшой дискомфорт от расставания с ней.
— Ладно, Грейнджер, иди спасай своего Невилла от самоубийства, а я пока проверю, как там дела в отеле, и соображу нам поесть.
— Как ты можешь быть таким чёрствым? Невилл действительно любит Луну… — возмутилась Гермиона.
— Ты же не веришь в любовь? — усмехнулся Малфой, скрещивая руки на груди: ему стало интересно, что же она ответит.
— Не верю, — подтвердила ведьма. — Но это лишь моё убеждение. Возможно, она всё-таки существует, ведь кто-то верит в неё. В настоящую любовь. Окрыляющую, исцеляющую и меняющую всё, задевающую не только тело, но и душу. И я даже не знаю, хотела бы я полюбить вот так, по-настоящему. Скорее всего, нет. — Гермиона закусила губу. — Как говорит мой психолог — просто я боюсь потерять контроль над собой и своей жизнью. — Она пожала плечами. — И я с ним согласна. Контроль даёт ощущение стабильности и спокойствия.
Драко подумал, что её слова в чём-то отражают и его философию жизни: не любить, чтобы не терять контроля, не превращаться во влюблённого придурка, не совершать безумства, сохранив свой внутренний стержень. И кажется, сейчас, рядом с Грейнджер всё усложнилось тем, что он не хотел ничего контролировать. Ему стало плевать на спокойствие. Она ослепила его своей красотой, умом и энергичностью. Чёрт, да у него осталось меньше пяти дней, чтобы насладиться её компанией! Ему некогда думать о всякой ерунде!
— Ладно, Гермиона! Я понял твою позицию… — согласился он и чмокнул Грейнджер в щёку, вызвав её очарованный вздох. — Жду тебя на ужин в беседке через час, там мы сможем продолжить наши философские разговоры!
— Ты приглашаешь меня на свидание? — удивлённо спросила она.
Драко рассмеялся. Ему это нравилось: удивлять её, вводить в ступор своим поведением. Он ничего не ответил и, хитро ухмыляясь, поспешил к дому — готовиться к вечернему свиданию с Гермионой Грейнджер.
***
— Драко, снова розы? Спасибо! — говорила она с игривой улыбкой каждое утро, принимая от него букеты цветов. — Обожаю их нежный аромат!
— Ты пахнешь вкуснее.
***
— Драко, у тебя хорошая коллекция книг по зельеварению! — библиотека стала её любимым местом в отеле, и Малфой частенько заставал её там за поиском новой книги.
— Да, Снейпу тоже нравилось в этом отделе, — он нависал над Гермионой, будто желая помочь достать нужный фолиант, и прижимал к полкам.
— Ты и с ним так же поступал? — хихикала она, а Драко оглядывался и, зная, что вокруг никого нет, гладил её, скользя руками по изящному горячему телу под сарафаном.
— Нет, конечно, у него не было такой классной задницы! — тихо стонал он, сжимая её упругие бедра.
— Ты уверен? — смеялась она.
— Грейнджер! — он тоже смеялся.
***
— Драко, отдай мне мой лимонный тарт! Негодяй!
Как же всё-таки плохо, когда она любит то же, что и ты.
— Не будь жадиной, Гермиона! Я так голоден! — Драко в шутку дрался с ней за кусок десерта, сидя на кровати в одних боксерах.
— Ах, я жадина, вот оно что?! — лимонный крем оказался на его лице, но потом он уже был везде: на её щеках, шее, груди, и Гермиона хохотала, отбиваясь от его поцелуев и вездесущих липких крошек.
***
— Малфой, сдавайся! — кричала Грейнджер, забивая очередной удачный пас ракеткой.
— Да вот ещё! Слизерин уделает Гриффиндор! Сдавайся ты! — Драко, весь красный от напряжённой игры, стремительно бросался за мячиком.
Гермиона была неумолима. А Драко был готов сдаться, потому что её крики, полные сексуального подтекста, её уверенное, дерзкое лицо и короткая юбка заставляли его иногда забываться и пропускать мячи.
Конечно он проиграл Грейнджер. За что был вознагражден её пылкими поцелуями и страстным сексом в душе.
Ему впервые понравилось проигрывать Гриффиндору.
***
— Мне страшно, Драко, спустись ниже! — визжала она, сидя впереди него на метле.
Малфой тихо посмеивался, обнимая её одной рукой и дыша в кудрявую макушку.
— Я держу тебя! Доверься мне, Грейнджер! — она ещё сильнее прижималась к нему спиной. — Посмотри вниз!
— Мерлин! Это самое последнее, что можно предложить человеку, который боится высоты! — пискнула Гермиона.
— Посмотри, тебе понравится! — настаивал Драко, и она опустила взгляд на землю.
Раздался восхищённый вздох. Лабиринт был выложен в виде силуэта бутона розы, и с высоты птичьего полёта это выглядело потрясающе.
— Невилл — гений! — услышал Малфой.
— Согласен! — бодро поддакнул он и направил метлу вверх. — Но я гораздо симпатичнее и умнее него!
Раздались визги и ругательства.
— Я убью тебя, Драко! Оставь этот детский сад! Ой, ай!!! Хорошо, ты гораздо симпатичнее… Негодяй!
***
Дни летели как птицы. И остановить их полёт было неподвластно никому.
К концу пятого дня Драко наконец признался себе, что не хочет, чтобы Гермиона уезжала. Он стал ловить себя на мысли, что жаждет, чтобы она осталась рядом, вросла в это место точно так же, как начала врастать в его сердце. Малфой уже привык засыпать и просыпаться вместе с Грейнджер, обнимать её, касаться её красивого загорелого тела везде, где ему хочется. Гладить её по утрам, когда она спит, и следить, как его магия оставляет на ней след в виде цветов.
Его розы на её коже.
Они многое успели за эти дни: свидания, совместное чтение книг, пикники, игры в теннис, даже покатались вместе на метле. Казалось, что отпуск был у самого Драко. Столько счастья он не испытывал никогда. Всё было до того правильно, что у него ни разу не возникло вопроса, почему им так хорошо вместе. Почему она тянется к нему, а он к ней?