Бадди всех забавлял — это была дежурная тема дня. Не прилагая к тому ни малейших усилий, он вновь сделался колоритным персонажем. Непрошеное возвращение к прежнему образу так потрясло Бадди, что он впал в ярость и безобразничал пуще прежнего — «наш старый Бадди», умилялись приятели, не отдавая себе отчета в том, что болезнь превратила его в посмешище.
Он все собирался предоставить мне новый материал для своих воспоминаний. «Я расскажу тебе остальное потом», — сулил он, но «потом» не наступало. От Бадди остались лишь его жестикуляция, нелепые промахи и раздраженный крик. Этот не пойми откуда взявшийся избыток энергии делал его смешным. Бадди был зол на весь мир, но бессильный гнев зачастую оборачивается для зрителей комедией: когда человек тщетно протестует, срываясь на рев и вой, он смахивает на вечную жертву, на законную мишень для любой шутки.
Приятели, упоенно повторявшие каждое слово Бадди, полагали, что нынешнее поведение — стратегия, тщательно разработанная с целью избавиться от Мизинчика, развестись, дать ей сколько-то денег и отправить подобру-поздорову, но, понадеявшись вновь обрести свободу, Бадди не испытал облегчения и не сосредоточился на своей задаче. Какой-то он был растерянный: то забывал что-то, то взрывался, путал имена, Мизинчика называл Стеллой или Моми. Друзья и над этим потешались.
— Сидим, обедаем на веранде, — рассказывал Пи-Ви. — Тут один попросил Бадди передать соль. Он берет ее и бросает («бвосает») в общую миску с супом. Плюх — и все тут.
— Разве это смешно?
— Мы просто животики надорвали.
Когда его просили передать перец, он делал широкий жест, взмахивая сердечком с прахом Стеллы, притворяясь, будто что-то сыплет из него. «Совсем как в добрые старые дни!» — радовались приятели.
Мэр Гонолулу посетил нашу гостиницу, совершая официальную поездку по Вайкики, о которой Гавайское бюро путешествий снимало документальный фильм. Бадди преподнес мэру гирлянду цветов, баночку изготовленного Пи-Ви соуса в плетеной сумке, орехи и футболку с надписью «Потерянный рай».
Ущипнув меня за руку, Бадди представил меня мэру:
— Он написал книгу.
Бадди поднесли микрофон.
— У нас пьют вон там, — махнул Бадди в сторону веранды и пукнул. Микрофон усилил звук — это было похоже на выхлоп автомобиля, и многие подскочили от неожиданности.
Микрофон донес до всех и объяснение, предназначавшееся только для мэра:
— Мне сделали шунтирование кишечника, ваша честь. Подрезали пищеварительный мускул.
Он обратил к камере широкое, мрачное, бульдожье лицо, и все стоявшие вокруг засмеялись.
На следующей публичной церемонии — ежегодном вручении наград Ассоциации отелей Вайкики, происходившей в Коралловом зале отеля «Хилтон Гавайи Виллидж», — Бадди выступил вперед, чтобы принять награду, которой отель Гонолулу был удостоен за десерт, знаменитый кокосовый торт Пи-Ви, споткнулся, повалился вперед, сшиб кадку с цветами и приземлился перед первым рядом зрителей. Ухватившись для равновесия за цветы, он попытался приподняться и шлепнулся, сжимая в каждой руке оборванные лепестки. Именно эта запомнившаяся подробность вызывала всеобщий смех.
Вскоре Бадди прославился своими падениями: упал на праздничном рождественском вечере, рухнул на берегу во время церемонии благословения серфингов, опрокинулся на Фестивале Веселого Монарха. Он не ушибался; если незначительные травмы и были, вновь обретенная слава клоуна перевешивала их все.
На состязании «Алоха Чили» (Пи-Ви представил свой чили «Симптомы гриппа») Бадди бродил по улице между рядами, пробовал все подряд, а когда телерепортер поинтересовался его впечатлениями, Бадди вместо комментария срыгнул прямо на поднесенный к его устам микрофон. Потом у него якобы закружилась голова, и он уселся на оригами какой-то маленькой девочки, а узнав, что мы не получили призового места, принялся громко поносить судей, среди которых была и новая жена губернатора.
Он стремительно набирал вес и требовал, чтобы дети тыкали его в руку, демонстрировал остававшиеся на обрюзгшей плоти вмятины — следы их пальцев. Он возлежал, окруженный детьми, толкавшими и щипавшими его, слегка подплывший, но вроде бы счастливый.
— Мизинчик согласилась, — сообщил он мне.
Я знал, о чем идет речь. Кроме денег, Мизинчик потребовала американское гражданство. Она как раз прожила достаточный срок в Штатах.