Прокашлявшись, он продолжил.
— Ну что ты стоишь? Садись!
— Спасибо!
— Чаю?
— Нет, благодарю.
— Ну, торт предлагать не буду, думаю, он тебе также надоел, как и мне.
Она усмехнулась.
— О, да!
— Ну, ладно, не об этом. Скажи мне, как ты оцениваешь работу нашего отеля.
— Ну, как? Как Вам это сказать … Хорошо, очень хорошо!
— А если поставить звезду?
— Я не смогу ответить Вам, ведь кроме нашего отеля мне не доводилось бывать еще где-то.
Он посмотрел на нее одобрительно, с пониманием.
— А как ты считаешь, хороший ли у нас персонал, горничные, официанты?
— Да, очень хорошие, все старательные и милые люди.
— Врешь! Знаешь, эта ложь мне в тебе и нравится! Работая горничной, ты никогда не говорила о том, что кто-то выполнял свою работу плохо. Что тебе приходилось убирать за кем-то. Я ни разу не слышал этого. Я видел, как ты вытираешь со стола за официантами, при этом улыбаешься им. Как приходя на ресепшн, ты доделываешь бумажную работу за Кирой, которая не любит этим заниматься. Ты никогда не говоришь ни о ком. Не жалуешься!
— Так, мне и не к чему. Мне ведь не сложно. При этом ничто им не мешает быть хорошими людьми.
— При всем при этом, у тебя так и нет друзей в этом отеле, хотя ты работаешь тут третий год, включая летнюю практику. А как ты думаешь, много ли тут сплетничают?
— Я не знаю. Вы же сами сказали, что у меня нет друзей. Есть Вы, с Вами мы порой обедаем и ужинаем, но от Вас я сплетен не слышала.
— Верно! Потому что я не паду так низко, чтобы сплетничать. Но все же, сплетен много! Горничные любят ворошить грязное белье!
— Это не мое дело!
— И ты ни с кем не распускала сплетен?
— Мне не с кем. А Вам мне не довелось говорить о чем-либо.
— Да, я это заметил, что наши с тобой встречи проходят не очень разговорчиво.
На минуту наступила тишина, они переглядывалась. Казалось, что он ходил вокруг да около, не подходя к главной теме разговора.
— Красивая нынче осень!
Он повернул голову к окну, посмотрел на опавшее дерево. На суку сидел одинокий ворон, старательно надувавший шею, чтобы прокричать свое хриплое «Кар-р-р!».
— Этот ворон так же одинок, как и я! — задумчиво произнес Александр.
— Вы не одиноки!
— С чего ты так решила?
В ответ она промолчала, ведь действительно не знала, одинок он, или все же у него кто-то есть.
— Нет, я одинок, у меня совершенно никого нет. Ты мне нравишься и стала близка, возможно, так близка, как если бы у меня была дочь.
Эти слова стали ей приятны, ведь Александр не был плохим человеком.
— Именно поэтому мне тяжело начать разговор с тобой о предложении мистера Близара.
Оба они замолчали в ожидании. Он перевел свой взгляд на нее, смотрел с умилением.
— Империя Близара заключается не совсем в отельном бизнесе.
— Я вас не понимаю.
Сосредоточенно, в ожидании она продолжала смотреть на него.
— Ты должна согласиться на его предложение лишь потому, что даже если ты откажешься, он не даст тебе покоя, потому что ты будешь осведомлена еще об одной стороне деятельности отеля.
По ее спине пробежали мурашки, ожидая этой беседы, она не ожидала угроз.
— "Красный бархат" — отель, известный в округе своей роскошью и гостеприимством. Но совершенно никто не знает, что этот отель имеет свои тайны, в которые тебе придется окунуться. Я не спрашиваю, будешь ли ты работать, я утверждаю: ты будешь работать! Ибо это надо нам обоим. И коли решил так Близар, так тому и быть!
— Я Вас совершенно не понимаю, Вы меня только запугиваете своими словами, я уже не знаю, что и думать.
— Ничего страшного и нет, милая. Твоя заработная плата будет в десять раз больше той, что была ныне, и все потому, что ты умеешь молчать!
Представив, сколько это в десять раз, ей даже стало не по себе. В горле встал ком оттого, что она не знала, то ли радоваться, то ли отнестись к этому с опаской.
— Отель посещает очень много мужчин, как ты уже заметила за эти годы, порой одни и те же господа.
— Но не часто, да, я это заметила.
— Они съезжаются сюда с одной целью.
Александр вновь замолчал, уставив взгляд на нее. Он не хотел говорить, не хотел, чтобы она знала эти грязные тайны.
— Рита, эти мужчины здесь, чтобы получить удовольствие.
— Удовольствие?
— Да, и не совсем нормальное. У каждого свои желания, и нам приходится их выполнять.
— Каким образом?
— Господи, вот я же управлялся со всем один, какого черта он так решил!?
Схватив себя за голову, он склонился к столу.
— Я не могу тебе объяснить, я должен показать. Только прошу тебя без истерик, криков и слез! И не смей бежать.