Продолжая лежать и потягивать на себя одеяло, она зашла в интернет с телефона, дав запрос о происшествиях в Лилле, но ничего не вышло. Скорее всего, Драйнер так и лежит в своей квартире, никому не нужный, и его еще не нашли. После такого мне точно придется делать пластику, чтобы жить дальше. Чем я думала, когда сидела на этом балконе и говорила с соседкой, спускалась в кафе, общалась с консьержем. Я слишком ушла в воспоминания. Ну, что ж, этого не изменить и, пока не поздно, нужно двигаться дальше. Нехотя она встала с постели и сняла пиджак. Перекусив и приведя себя в порядок, она начала рыться в своей сумке. Найдя книгу, она открыла ее и достала конверт с адресом. Тот самый конверт, что когда-то ей передал один пожилой мужчина. Именно он был последним, тем, кто ставил точку во всем. Этот невинный тогда старичок, на кровати которого она когда-то заснула, оказался самым банальным ублюдком, который только был в отеле. На протяжении долгих лет он всегда был в отеле, он мучил и убивал, сгубив не один десяток невинных девушек. Ее удивляло, что не он заказал ее. Как он не тронул ее в ту ночь. Именно его похвальные комментарии Близару в ее адрес и сделали ее частью «Красной комнаты». Она чувствовала, что он был связан с ней, всем и кругом. И хотелось, скорее оборвать эту нить. Он был уже в возрасте, и без нее ему оставалось уже совсем недолго. Но это было делом принципа, доделать начатое до конца. Добравшись до нужного адреса, Адриана оставила машину неподалеку, надела свою шляпу и направилась к дому. Уверенно постучав в дверь, она выпрямилась и поправила на себе пиджак. Старенький мужчина открыл дверь, на его лице был виден ужас, он пятился назад, а она шла вперед.
— Ты пришла за мной?!
— Да!
— Ты моя смерть!
— Именно!
Из гостиной выбежала гувернантка, Адриана предложила сделать ей чашечку кофе, на что хозяин дома согласился. Он молча, тихо, еле передвигая старческие ноги, уселся в гостиной напротив Адрианы. Адриана не торопилась показывать лицо.
— Я знал, что заслуживаю смерти и ждал ее. Ты мой мат!
— Пусть будет так. Мат! Я заберу твою душу.
— Сделай милость, забери меня. Дни в этом мире — мучение для меня уже давно. Я не знаю покоя. А наложить на себя руки не могу. И, как видишь, потому так выгляжу. Это не жизнь.
Повсюду торчали трубки и катетеры. Он с трудом передвигался по дому, таская за собой все это.
Адриана смотрела на стену, увешанную фотографиями.
— Ваши дети?
— Да!
— Где они?
— Там, куда ты отправишь меня, «Шахат».
— Они все мертвы?
— А разве ты не знаешь?
Адриана промолчала, она смотрела на него сквозь черную ткань и понимала, что этот человек от боли и страданий тронулся умом уже давно. Он видел в ней надежду на спасение, от земных мук. Но, как и все, оказался трусом, не сумевшим сделать это сам. Слишком горд или труслив. Не важно. Адриана приняла чашку с рук горничной, ее руки тряслись, она была напугана, понимая, что гость не желает им добра.
— Не желаете ли еще чего-нибудь?
— Нет, спасибо.
Она вопросительно посмотрела на хозяина, и он погрозил ей пальцем, чтобы та не смела вмешиваться. Горничная удалилась.
— Почему ты не пришла раньше?
— Ты не один! И время твое не настало!
— А сейчас оно настало?
— Ты этого хочешь, верно? Чтобы сейчас я забрала твою душу?
— Да, молю тебя, не томи меня.
Адриана смотрела на него и понимала, что он говорит правду, что жизнь была ему столь не мила, что он, видимо, ночами и днями молил о ее — смерти — приходе. Конечно же, он не узнал ее, и она не стала ему что-то объяснять, считая это бесполезным. Лишь приняв решение не убивать его, она молча встала и направилась к выходу.