Она же сама подбадривала себя и уговаривала сделать это. Все кричали и подталкивали ее ближе к жертве. Она подошла и почувствовала, как в жилах женщины течет живительная красная влага, райский напиток любого вампира. Женщина молилась и шепотом просила пощадить ее, говорила о матери и о детях, о муже, что уже погиб здесь. Лесиния заколебалась. Ее охватил жуткий страх и отвращение к самой себе, она возненавидела каждую клеточку собственного тела. Девушка развернулась и в испуге отрицательно покачала головой. В ту же секунду из толпы вышла одна из невест, вонзила кинжал женщине в живот, а затем впилась ей в шею. Лесиния закричала и была повалена на пол, остальные обитатели замка начали бить ее до тех пор, пока все это не остановил граф.
***
Теперь Лесиния находилась в одной из клеток подземелья. Синяки на белой коже быстро прошли, а вот жажда мучила ее так сильно, что она готова была перегрызть железные прутья. Пол был залит кровью, после пиршества пару дней назад . Вся ее жизнь оказалась сломлена, а мечты разрушены. Она тихо стонала от боли, которая разрывала ей душу. Мысль о смерти пришла так яростно и быстро, что напугала ее саму. Умереть ничего не достигнув, ей не хотелось, но и жить за счет жизней других она не могла. Лесиния медленно перевернулась на бок и улеглась на кипу брошенного сена. Она вспомнила своего жеребца, пастуха, конюшни, родной дом Вольгара… Как она была слепа ко всему, что было мило ее сердцу. Как глупо она отказалась от всего ради этого.
Она нащупала кулон, подаренный Вольгаром и крепко сжав его, заплакала. Громко и горько, уткнувшись в плащ. Плач ее звонко отдавался от стен и привлек внимание всех заточенных. Вдруг она ощутила , как чья-то ручонка тормошит ее волосы. Та самая маленькая девочка протянула руку сквозь прутья и жалела молодую вампиршу.
–Не плачь, ты хорошая. Мы все это видели два дня назад. Ты должна быть сильной, как я! – она ударила себя кулачком в грудь и улыбнулась.– Чем больше ты плачешь, чем пуще страдаешь, тем ты кровь для них делаешь слаще.
Вдруг входная дверь заскрипела, и переваливая словно гусь, вбежал повар Джо. Он подошел к ее клетке и тихо заговорил.
–Что же ты наделала, милая. Лорд на веки запер тебя сюда, на вечные муки и страдания. – он протянул ей пузырек и ключи– Вот возьми, иначе сойдешь с ума и перегрызешь собственные вены. А это… В общем, охранявшего больше нет. Этим утром уходи не медли. Эх, повесят меня за такое дело, но надеюсь не узнают. Беги , милая. Беги к старухе Сафии, она поможет. – Она поцеловала его в щеку и повар Джо быстренько ушел.
Жить по прежнему очень хотелось, и осушив пузырек девушка осталась ждать утра и с первыми петухами была готова выбежать из заточения. Все оказалось гораздо проще, чем могло быть. Выход находился в катакомбах, сразу к северу от камер заложников. Лесиния вышла сама и высвободила всех заточенных.
–Идем! Утром они все спят крепче, чем когда-либо. Я слаба и сон обходит меня десятой дорогой. Я не смогу вам дать ничего в дорогу, кроме свободы и жизни.
Пленники быстро нашли выход, а Лесиния вернулась назад. Она поднялась к лорду и увидела что тот, лежит мертвый на собственном столе. В других комнатах она нашла истлевшими других обитателей. На столе ножом был приколот лист, на котором кровью было написано: « Я, Вольгар, очистил замок лорда Гартхара во имя погибшей в их лапах Лесинии». Девушка упала на колени и заплакала. Для него она действительно мертва, нет, даже хуже. Она для него –лютый враг. Плакала она так долго, будто все слезы, которые когда-либо должны были пролиться, пролились именно сейчас. Она тихо доползла до софы и уснула от невообразимой усталости. Ее разбудил знакомый голос. Вольгар… Вольгар! Девушка подскочила, и со скоростью ветра отпрыгнула в другую часть комнаты.
–Лесиния, подожди, я все знаю. Не уходи, я все понял!
– Убей меня! Убей! Я чудовище! – она заметалась по комнате, хватала его за руки и молила на коленях. Но заглянув в его глаза, она поняла, что он не сможет этого сделать. Лесиния успокоилась и опустившись на ковер мерно рассказала всю свою историю Вольгару, без единой утайки. Тот только кивал и гладил ее по голове. Она прижалась к его ноге и едва слышно продолжала. –Сейчас наверно полдень. Уходи. Я останусь здесь, одна. Я не могу пить кровь и не стану отнимать чужие жизни, даю тебе эту клятву.
Она проводила его до больших кованых дверей и обняв, заплакала, но тихо, от счастья. Ее ждало избавление от мук. Он прижал ее к себе так крепко, будто хотел, чтобы она осталась с ним навсегда. Лесиния открыла дверь, оставаясь в тени, сняла подаренный им кулон и одела на шею Вольгару. Затем поцеловала его, и что есть силы побежала наружу. Прекрасный солнечный день оказался последним. Вольгар не сразу понял, что произошло и промедлив побежал вслед. Кожа ее начала трескаться, разрываться и тлеть. Силы ее покинули и она упала. Он сел подле нее и положил ее голову себе на колени. Девушка кричала и тлела. Касалась его лица рукой и заливалась слезами. Вскоре на руках Вольгара остался только пепел. Он закричал что есть силы и принялся бить от злобы и горя землю. Вскоре и он стих. Память о ней будет вечно жить в нем и во всех тех, кто был освобожден ей. В их светлой памяти образ ее обретет вечную жизнь, а душа теперь свободна…