Эта картина словно прибавляет Лайз сил, она чувствует себя лучше, даже злее, чувствует уверенность во всем теле от самого основания позвоночника. В голове крутятся неприличные словечки. Кроме того, хотя сегодня в отеле почти нет постояльцев и полно свободных номеров, она дала молодой пижонке номер на самом верху, из тех, что похуже, поменьше, с неважным видом из окна. Чуть позже, точно вычислив момент для демонстрации социального превосходства, Лайз с удовольствием наберет цифры ее номера (34) на аппарате дежурного, представляя, как на том конце раздается один-единственный звонок и рука женщины в жадном, но тщетном ожидании замирает над трубкой.
А еще Лайз подумала, что позже, глубокой ночью, улучив минутку, когда ночной дежурный отлучится, можно снять со стены запасной ключ, подняться на верхний этаж и, бесшумно войдя в номер, постоять над ни о чем не подозревающей богачкой, погруженной в сон. Лайз уже давно лелеяла в мечтах эту выходку, но пока не осуществила, поскольку вообще-то была существом безобидным. Но сегодня Лайз чувствует, что способна на все (по крайней мере, гораздо на большее, чем обычно; см. ниже, В восторге от своего поступка). К тому же сейчас у Лайз период особо трепетного отношения к деньгам. На прошлой неделе банкомат рядом с банком заглотнул ее кредитную карточку. Наутро Лайз пошла в банк и попросила вернуть ей карточку, но получила от служащей отказ. Эта девица, намного младше Лайз, смотрела на нее с нескрываемым подозрением и сказала, что карточка является собственностью банка, что они обеспокоены по поводу задолженности Лайз перед банком и поэтому выдадут ей новую карточку, по которой она сможет получать лишь часть суммы, зачисляемой на ее счет в качестве зарплаты. Так называемый «соло счет». Как выяснила Лайз, его обычно открывают лицам от пятнадцати лет. Служащая попросила у Лайз чековую книжку, чтобы выписать необходимую информацию. Когда Лайз просунула ее в щель под высоким стеклом, девица разорвала книжку надвое, положила в конверт, а конверт — в ящичек, который заперла на ключ. Мы больше не можем позволить Вам выписывать чеки, мисс О'Брайен, сказала она. Ваша чековая книжка является собственностью банка.
Зато сегодня Лайз уйдет из отеля с мусорной корзиной, набитой мелочью. Проспав всю ночь за кухонным столом, утром она увидит мусорную корзину около стиральной машины и сосчитает деньги; там окажется почти двадцать пять фунтов. Она обрадуется. Она вспомнит, что заплатила из этих денег за завтрак в отеле, а еще купила по дороге круассанов и пинту молока в круглосуточной булочной, чтобы поесть дома. Круассаны так и лежали в сумке под рабочей одеждой. Она надрежет их вдоль, положит в гриль и побежит в магазинчик внизу за маслом. Она слопает на завтрак круассаны, щедро сдобренные маслом, с таким чувством, будто ей нежданно-негаданно крупно повезло. Весь завтрашний вечер форма, которую она не успеет постирать, будет слабо пахнуть круассанами.
Код на двери: 3243257. Дверь откроется только при условии, если набрать эти цифры в правильном порядке на кодовой панели. Обычная мера безопасности.
Через полгода Лайз будет не в состоянии вспомнить цифры кода. Ей это больше никогда не понадобится.
Замирает с трубной в руке: торжествующая Лайз не может решить, кому позвонить, чтобы рассказать, что она пустила на ночь в один из номеров бродяжку. Друзья, которые в состоянии оценить ее поступок, сами работают в отеле и могут случайно, а то и намеренно настучать начальству. А те, кто работает не в «Глобал», просто не поймут, что сегодня она совершила героический поступок, проявив чудеса безрассудства и храбрости. Сначала Лайз разрывается от желания позвонить своей матери, Дидри О'Брайен, та бы точно оценила ее выходку по достоинству, но в свои двадцать с хвостиком лет Лайз не может перебороть осуждение и отвращение к матери, которое не дает ей увидеть их отношения в целом, и поэтому не имеет никакого желания разговаривать с Дидри, напротив, ее тянет на всякие авантюры главным образом потому, что о них никогда не узнает ее стремительно стареющая мать, из-за которой ей в прошлом не раз приходилось краснеть.