***
Кирилл вздохнул с облегчением, поняв, что и этот припадок вселенской эйфории под названием Новый Год он благополучно пережил с минимальным ущербом для своего кошелька и абсолютной безопасностью для статуса «старого холостяка». Девица, томная брюнетка, будучи разгоряченной шампанским и каким-то лёгким наркотиком, бросила свою компанию и укатила с Кириллом «в рассвет» уже перед утром первого дня нового года. Мужчина облегчённо вздохнул, когда, проснувшись ближе к вечеру, новой пассии не обнаружил ни в своей постели, ни в квартире. Только визитка с номером телефона на глянцевом белом картоне, да следы помады на оборотной стороне поверх слов: «Все было великолепно! Если захочешь продолжить – позвони!»
Ничего продолжать Кирилл не хотел, а потому, засунув визитку дамы, чье имя он даже не вспомнил бы, не будь этой карточки, в глубину коробки для всяких не совсем нужных мелочей, буквально через неделю после праздника укатил за границу.
Правда, перед отъездом Кирилл позвонил Игорю Валентиновичу, лечащему врачу той девчонки, которую он нашел в заснеженном авто на пригородной дороге. Не то чтобы Кирилл думал о своей «находке» постоянно, этого, если честно, не было. Да и встреча с родителями девушки оставила неприятный осадок. Но нужно было поставить какую-то точку во всей этой истории. Сказать самому себе: «Я сделал все что мог», – и продолжать жить своей жизнью.
Именно такой «точкой», как думал тогда Кирилл, и должен стать вот этот последний звонок.
Врач был чем-то занят, отвечал быстро и невпопад. Из его слов Кирилл понял, что в состоянии девушки видимых изменений нет, что уход за больной оплачивают её родители, а потому беспокоиться ему, Кириллу, не о чем.
«Ну не о чем – так не о чем», – Кирилл нажал клавишу отбоя.
И на следующий день улетел в Австрию для заключения контракта на поставку медикаментов.
***
Игорь Валентинович Пашковский стоял у изголовья постели Снежаны и внимательно вглядывался в показания приборов, сверяя данные с теми, что было отображены в истории болезни девушки.
Когда-то, как говорил сам Игорь, «на заре туманной юности», еще будучи студентом медина, он всерьёз увлёкся проблемами крионики, которую с переменным успехом то объявляли лженаукой, то превозносили до небес.
С годами мечты о вечной жизни для избранных, обеспеченной путём заморозки, отошли в сторону, сменившись тщательным изучением того, как влияет холод на организм человека.
Игорь скрупулёзно вычитывал все доступные материалы. С интересом следил за опытами по временному охлаждению, проводимыми на добровольцах, размышлял и анализировал, надеясь, что когда-нибудь его отрывочные записи и мысли смогут превратиться во что-то более существенное.
Доктор Пашковский лечил больных с обморожениями, тщательно отслеживал какое именно время нахождения при низких температурах может привести к фатальным последствиям, а какое если и не оздоровит организм в целом, то и вреда не причинит.
Все это было, безусловно, интересно, и могло принести много пользы для коллег, работающих в одном с Игорем направлении… но сам доктор Пашковский, для себя лично, мечтал о другом. О случае необычном и неординарном! О больном, который поможет ему, Игорю Пашковскому, снискать лавры первооткрывателя и естествоиспытателя!
Вобщем, доктор мечтал о славе! И прославить его вполне могла вот эта девушка, никак не приходящая в сознание, ни и не умирающая вопреки всему.
Ему бы, доктору Пашковскому, только понять, чем вызвана бурная мозговая деятельность на фоне фатально пониженной температуры? Ну не может человек на протяжении двух недель жить с температурой тела меньше двадцати восьми градусов! А у этой девчонки всего-то двадцать! Конечно, этим можно объяснить то, что больная до сих пор в коме! Это-то, как раз, объяснимо! Но почему не образовываются тромбы? Почему продолжает нормально работать сердце? Почему она, эта Снежана Королёва, вообще до сих пор жива?! Какие антитела вырабатывает её организм?! Что помогает мозгу сохранить вот эту бешеную активность?! Что сейчас происходит у неё в голове?!
«Больная статична. Изменений нет», – Игорь сделал отметку в истории болезни Снежаны, еще раз полюбовался на пики энцефалографа, и вышел из палаты.
Мечты о всемирной славе – это хорошо, но в других палатах ждут больные с обмороженными конечностями, лечить которых его прямая обязанность.
***
Инспектор сидел в крохотном кабинетике районного отделения полиции расположенном в одном из окраинных районов города, и пил уже незнамо какую чашку горячего чаю.