— Сначала выслушайте меня, а затем, возможно, вы захотите взять ваши слова обратно! — заявила Николь, уперев руки в бока.
Джон потянул разгоряченного Тимоти за локоть и заставил сесть в кресло. Сам он примостился на краешке стола. Николь осталась стоять посреди кабинета в прежней позе.
— Примерно в половине третьего раздался телефонный звонок. Женский голос попросил меня подняться в номер Райли, чтобы предотвратить скандал, который он был готов затеять. Что-то там ему не понравилось. — Николь с досадой взмахнула рукой и продолжила: — Я, естественно, поспешила туда. Но прежде попросила Лину сообщить вам, где буду находиться. Я очень надеялась, что мне не придется разбираться с Райли в одиночку. Когда я вошла в его номер, певец повел себя несколько странно — позволил себе в отношении меня некоторые вольности.
Она указала на все еще расстегнутую верхнюю пуговицу жакета. Заметив, что Тимоти с угрожающим видом рванулся вперед, Николь предупреждающе выставила руку, успокаивая его.
— Но я сразу дала ему понять, что произошло недоразумение. Тогда он объяснил, что перед самым моим приходом женский голос сообщил по телефону его менеджеру, что к Райли направляется девушка по вызову. — Николь задумалась и поправила себя: — Нет, не так. Она сказала, что вот-вот прибудет подарок от администрации отеля. Потому Райли и принял меня за этот самый подарок. Когда мы с ним это выяснили, он сразу же извинился и предложил мне шампанского. Мы были в его номере втроем, а не наедине. Так что никаких нарушений служебной этики я не допустила. Наоборот, я предотвратила скандал. И мне неприятно, — возмущенно произнесла оскорбленная несправедливым к себе отношением женщина, — что вы оба относитесь ко мне с таким недоверием. Я считаю, что ничем его не заслужила!
Николь обиженно вздернула подбородок и уставилась в окно. Теперь, когда она объяснила свое поведение, ей хотелось услышать извинения от обоих мужчин. Вместо этого последовало новое нападение.
— И все равно, нечего было распивать с этим уродом шампанское! — неожиданно взорвался Тимоти и вскочил. Он просто кипел от переполняющих его чувств. — Ты что, подпала под его сомнительное обаяние?
— А это не твое дело! — воскликнула выведенная из себя Николь. Но, вспомнив, с кем разговаривает, она с некоторым трудом овладела собой. — Я лучше уйду, пока в запальчивости не наговорила лишнего.
Она выскочила из кабинета и пробежала мимо ошарашенной Лины к лифту. Его двери раскрылись, и Николь нырнула в кабину, радуясь, что споры и обиды остались позади. Задержись она в кабинете еще ненадолго, и разговор непременно перешел бы черту, за которой ее могло ждать только увольнение. А так все постепенно успокоится. Подумав хорошенько в спокойной обстановке, оба ее босса поймут, что она действовала правильно. И ей тоже нужно немного побыть в одиночестве, чтобы окончательно прийти в себя. Но не тут-то было. Следом за ней в кабину протиснулся запыхавшийся Тимоти. Он нажал на кнопку «стоп», и лифт послушно остановился между этажами. Оттеснив женщину в самый дальний от панели с кнопками угол, Тимоти навис над ней. Николь резко отвернулась от него и уткнулась носом в стенку лифта. Возвышающийся за ее спиной мужчина был прекрасно виден в зеркале, поэтому она закрыла глаза.
Со стороны это наверняка выглядело смешно. Но оскорбленная до глубины души Николь не только не могла разговаривать с Тимоти, но даже видеть его ей было не под силу.
— Повернись ко мне! — потребовал Тимоти.
— Я все еще жду извинений, — сквозь зубы процедила Николь, не собираясь подчиняться его приказу. — Что-то не слышу, чтобы ты их произнес.
— Я был не прав, признаю. Прости меня, Николь, — покаянно сказал он, опуская голову. — Ну, пожалуйста, повернись. Мне неприятно разговаривать с твоей спиной.
Между лопаток Николь ощутила легкое покалывание — наверное, оттого, что Тимоти собирался прикоснуться к ней. Желая избежать этого и понимая, что не стоит обострять отношения с начальством, она нехотя повернулась и наткнулась на его прямой изучающий взгляд. Николь не выдержала и с излишней в данной ситуации горячностью заявила:
— Твои слова о том, что я будто бы подпала под обаяние Берта Райли, очень оскорбили меня. По-твоему, я похожа на тех безмозглых девиц, которые орут от счастья на его концертах?
— Я неправильно выразился, прости. Это за меня говорила злость.
— Знаешь, — расхрабрилась Николь, — я не одобряю ваших с Джоном методов работы с капризными постояльцами. Сегодня вы вызываете шлюх, а на что пойдете завтра, чтобы ублажить их?