Энди идёт от двери к двери.
– Этот символ тут не везде. Вот ещё один.
– Может, это знак, и наши родители в этих комнатах? – высказывает предположение Хелла.
– Давайте проверим?
Хелла кивает.
Энди делает глубокий вдох и хватает ручку двери.
– Двигайся, неудачник! – Вилли проталкивается перед Энди и пихает его.
– Эй, полегче, парень.
– Я босс, помнишь?
Вилли мельче, чем Энди, да и младше, но он явно привык важничать и воображать себя боссом.
Энди пожимает плечами.
– Делай что хочешь.
Дверь открывается с лёгкостью, и их немедленно ослепляет яркий свет. Хелла моргает глазами и лишь через какое-то время снова может видеть.
– Это же… – начинает Энди. – Вилли, это ты! Как так может быть?
И правда, Вилли стоит одновременно в центре гостиничного номера и перед ними в коридоре. Одет он в ту же самую одежду и смотрит на них с нелепой улыбочкой. Затем он вперивается в Вилли в коридоре и манит его указательным пальцем.
Вилли на мгновение оглядывается на Хеллу.
– Вот видите, я важная персона, потому что меня двое. Теперь вы должны слушаться меня. – Он с улыбкой шагает в комнату.
Как только Вилли шагает через порог и прежде чем остальные успевают войти, дверь с грохотом захлопывается. Хелла в испуге отпрыгивает назад.
– Что? – выдавливает она. Она хватает ручку двери и толкает, но дверь не двигается. – Застряла.
– Дай я, – предлагает Энди.
– Ну да, я-то всего лишь девчонка, – цедит Хелла.
– Извини, я ничего такого не имел в виду. – У Энди тоже не получается открыть дверь. По лбу его бежит пот. – Здесь чертовски жарко, аж руки слабеют.
– Конечно, всё дело в этом. Мне так же жарко, как тебе, между прочим.
– Что там сейчас происходит? – воет Принцесса Мэгги. – Он умрёт?
– Нет, конечно, нет, – успокаивает сестру Энди. – Это просто его двойник, ничего ему не будет.
Хелла прикладывает ухо к двери, но совсем ничего не слышно. А затем дверь становится прозрачной, и они видят, как Вилли дико колотит по ней кулаками. Губы его шевелятся, но они не слышат, что он говорит. Однако панический страх в его глазах говорит о многом.
Энди кладёт руку на дверь и наталкивается на невидимое поле.
– Она по-прежнему закрыта. Мы не можем войти.
– Что нам делать? Мы не можем бросить его здесь, – говорит Хелла. – Какой бы он ни был противный, – прибавляет она, скривившись. – Очевидно, у него проблемы.
Серж хихикает.
– Он не один, с ним его лучший друг. Эй, тот второй Вилли теперь выглядит совсем иначе!
Второй Вилли – Отельный Вилли, как Хелла называет его у себя в голове, – больше не точная копия. Он всё же похож, вот только глаза у него сделались красного цвета, а рот кажется порванным. Кровь капает между зубов, и длинный язык – он напоминает Хелле лягушачий – скользит туда-сюда изо рта. Не считая этого, Отельный Вилли стоит совершенно неподвижно, хоть и не сводит глаз со своего близнеца. Он выглядит так, будто готов сожрать его в любую минуту, как будто Вилли для него добыча, ни больше ни меньше.
Мэгги хватает брата за руку.
– Второй Вилли страшный, Энди.
– Я нахожу их обоих страшными, – рассудительно замечает Серж. – И того, что с красными глазами и длинным языком, и того, что без.
Отельный Вилли приходит в движение и делает шаг к Кислому Вилли. У Хеллы занимается дыхание, потому что настоящий Вилли ничего не замечает. Он продолжает колотить по двери, повернувшись спиной к Отельному Вилли.
– Обернись! – кричит Хелла, но, разумеется, он её не слышит. – Он идёт за тобой!
Мэгги кричит и забивается за спину брата.
– Я не могу на это смотреть!
Отельный Вилли открывает рот.
И показываются его кровавые острые зубы.
Глава 7
Вилли, похоже, услышал или что-то почувствовал, потому что он рывком поворачивается и оказывается спиной к остальным. Отельный Вилли не набрасывается на него и даже не подходит ближе, но что-то говорит. Судя по всему, нечто ужасное, потому что через некоторое время Вилли зажимает руками уши и бешено трясёт головой.
«Если бы я только умела читать по губам», – думает Хелла, и в этот миг как будто кто-то выкручивает регулятор громкости. Голос Отельного Вилли доносится из-за двери вполне отчётливо, он в точности такой, как у его двойника.
– Ты же знаешь, что мы неудачники. Поэтому-то мы и задираем других, что не уверены в себе. Мы боимся, что нас обидят, и поэтому лезем на рожон и цепляем других детей. Мы грубы с каждым, кто хоть немного не такой, потому что мы завидуем. Завидуем их смелости, тому, что они могут быть собой, а мы не можем. – Отельный Вилли выплёвывает предложения одно за другим и не думает останавливаться. – Мы неудачники, тупицы, мы пустое место. Маменькины сыночки, которого мамуля постоянно балует, и всё равно мы ей грубим. Мы завидуем даже нашему папочке, вот же глупо.