— Нет, — прошептал он и отпрянул назад, упираясь спиной в стену. — Ни за что, нет.
Мужчина почувствовал, как к его глазам подкатываются слезы, а в горле застревают всхлипы. В этот момент он выглядел примерно так, как выглядит мать, когда ей говорят, что ее единственного ребенка убили уличные хулиганы всего из-за пятидесяти долларов.
Над головой послышался хруст бетона. Задрав голову с такой быстротой, что самому себе вновь чуть не сломав шею, Боб увидел, как потолок со стоном начал опускаться. Опускался он во всем номере, кроме ванной комнаты, а точнее кладбища. Входная дверь уже была заперта. Мужчина словно находился в чьей-то игровой комнате, владелец которой вертел ею и так и эдак.
— Нет, — словно в бреду запричитал Боб. — Меня не проведешь, это все иллюзия.
Дождавшись, когда потолок опуститься чуть ниже его роста, мужчина уперся в него руками, но он все продолжал неумолимо опускаться и постепенно прижимать Боба к полу. «Это не правда», — мотая головой, думал мужчина, но тут до его ушей донесся звук спрессовывающегося компьютера, а потом и треск стола. Когда Боб уже не смог подняться с корточек, то не выдержал и прыгнул в туалет (кладбище).
Почувствовав, как его щеку защекотала трава, он перевернулся на спину и убедился, что дверной проем исчез.
— Не бойся, ибо Я с тобою, не смущайся, ибо Я твой Бог…
Голос священника, стоящего рядом с могилой, в которую несколько мужчин (двое с одной стороны, и двое с другой) опускали закрытый гроб, звучал трубно, но в голосе его не слышалось скорби. Поднявшись на ноги и осмотревшись, Боб увидел себя, обнимающего свою дочь за плечи. Она была абсолютно спокойна (толком не понимала что происходит), но вот глаза мужчины были красными и опухшими из-за слез. Встав рядом с могилой в полукруг, стояли и другие знакомые Боба: брат с женой, некоторые близкие друзья. Родителей у них обоих уже не было.
— Я укреплю тебя, и помогу тебе, и поддержу тебя десницею правды Моей…
Спустя несколько минут, когда священник дочитал молитву, добавив при этом несколько слов от себя, двое могильщиков взяли в руки по лопате и, подождав, пока желающие бросят на крышку гроба цветы или землю и произнесут коротенькую прощальную фразу, начали забрасывать яму землей.
В жизни любого человека есть лишь одна причина, одна точка, когда он чего-то не может сделать и исправить. Это когда он умер, и на крышку его гроба падает кладбищенская земля. Во всех остальных случаях — отговорки. Фраза «у меня нет времени», или «у меня нет сил», все это отговорки. Когда человек чего-то хочет, действительно, по-настоящему хочет, он достанет это время из-под земли, выжмет из своего тела последние соки и вытащит эти необходимые силы, но сделает то, чего желает. Настоящая безвыходность — только смерть, вот уж когда действительно ничего не поделаешь. Когда по крышке твоего гроба стучит земля и навсегда отрезает тебя от солнечного света и тепла, хороня вместе с остальными миллионами миллионов других мертвецов под ледяным рыхлым покрывалом.
По голове что-то легонько ударило. Подняв взгляд на неожиданно потемневшее небо, с которого капали крупные холодные дождинки, Боб почувствовал легкое головокружение, вызвавшее приступ противной тошноты. Осмотревшись по сторонам, мужчина понял, что он уже не на кладбище, а рядом со своим домом. Из окон его квартиры лился свет. Он вспомнил и этот день, который был, без сомнений, наихудшим в его жизни, даже хуже похорон жены. Да что уж там говорить, слово «худшим» не раскрывает и сотую часть. Таких слов человек еще не придумал.
После гибели своей жены Боб стал отцом одиночкой. Работу он бросить не мог, задерживаться на ней временами приходилось аж до девяти часов вечера, поэтому мужчине пришлось нанять няню. Ей стала молодая девушку, Пенелопа Бертдсон. Она почти что заменяла мать малышке, и выполняла все ее обязанности. Девушка забирала Кристал из садика, следила и ухаживала за ней до той поры, пока не придет отец. Няня была приятной девушкой, но в ту роковую ночь, в которой Боб сейчас оказался, мимо их дома пролетал очень опасный вид призрака, который, как он узнал спустя некоторое время, называли «кочующим». Они не привязаны к конкретному месту, и могут свободно перемещаться по миру и вселяться в людей, что делает их в десятки раз опаснее.
Боб снова почувствовал, что теряет управление над телом, которое, как он ни сопротивлялся, все же двинулось к входу в дом. «Нет, пожалуйста, только не это, пожалуйста!», — молился в своих мыслях мужчина, но тело осталось глухо к ним, и упрямо и безжалостно продолжало делать свое дело. Поднявшись на свой этаж, «робот» Боб полез в карман и отворил дверь. Зайдя внутрь квартиры, он положил ключи на стол и выкрикнул имя дочери, но на его зов никто не прибежал, и это удивило Боба. Обычно Кристал, только заслышав поворот ключа в скважине, сразу же мчалась его встречать и, после объятий, спрашивать «не купил ли он случаем ей что-нибудь вкусненькое?». В тот судьбоносный день Боб подумал, что, возможно, они куда-то ушли и еще не вернулись, и, почувствовав легкое беспокойство, словно человек, переживающий за выключенный или нет утюг в пустой квартире, полез в карман и собирался набрать номер телефона няни, одновременно с этим следуя на кухню, в которой горел свет. Но, увидев Пенелопу, сидящую на стуле спиной к выходу и смотрящую в окно, Боб выдохнул и убрал телефон обратно в карман.