Черный не знал, что в Нише готовится такая операция. Мика первый сказал ему об этом. Черный был потрясен и молча переводил взгляд с Мики на меня.
— А я ничего не знал, — произнес он дрожащим голосом.
— Значит, не нужно было, — заметил Мика с улыбкой.
На противоположном берегу наискосок от нас находилась текстильная фабрика Ристича. Мика задумчиво глядел на нее, в то время как Черный рассматривал меня.
— Я считаю, что вам лучше всего встретиться где-нибудь здесь и перейти Нишаву чуть повыше фабрики…
— А там уж легко, — подхватил Черный. — Перейдет Нишаву и Мораву где-нибудь в направлении Мрамора, а потом полями — к Ясенице.
— Было бы хорошо, если б вы оба изучили эти места и присмотрели местечко поудобнее для переправы, а я пока схожу в город, — сказал Мика.
Мы встали и пляжем пошли вверх по Нишаве. Вначале разговор не клеился. Мы. отошли уже на несколько сот метров выше текстильной фабрики. На противоположном берегу виднелись какие-то кусты. Посредине реки, на островке, росла ветвистая ива.
— Здесь, наверное, удобнее всего будет, — заметил я.
— Верно. Ива — хороший ориентир. А если тут еще и неглубоко, то лучшего места и не найдешь, — согласился Черный, осматривая противоположный берег.
— Попробуем, — предложил я.
Мы вошли в воду. В самом глубоком месте она доходила до колен. На берегу, сразу за кустарником, начиналась кукуруза, а чуть подальше — фруктовые сады и виноградники. Домов поблизости не было. Мы встали лицом к Нишу. Там, где остался Мика, росли высокие деревья. От них к городу тянулись огороды и лачуги.
Мы несколько раз перешли Нишаву вброд. Река везде была мелкой. Итак, с переправой нам повезло.
— Я думаю, тебе лучше всего ждать меня у кустов, — предложил я Черному.
— А может быть, лучше на этом берегу, под деревом?
В его словах сквозило желание быть поближе ко мне в случае опасности.
— Нет, не нужно. Отсюда все хорошо видно. Нишаву я и сам перейду А если что — дам знак, и ты подойдешь.
— Как хочешь, — согласился Черный. — Только как я тебя узнаю?
— Когда подойду, свистну соловьем.
Для пробы я несколько раз свистнул. Черный внимательно слушал. Потом он начал рассказывать о дороге, по которой нам предстояло идти. Он знал ее как свои пять пальцев. А через некоторое время мы двинулись в обратный путь.
Солнце уже давно клонилось к западу. Длинные тени деревьев протянулись к востоку. Народ с пляжа начал расходиться.
У тополей нас ждал Мика. Видимо, дело в городе заняло у него немного времени.
— Договорились? — спросил он, обращаясь к нам.
— Все в порядке, — ответил Черный. Потом, подумав, добавил: — Только вот время не уточнили.
— Жди полчаса. Ведь отсюда до отеля пятнадцать минут ходу быстрым шагом, — сказал я.
— Мало, — возразил Черный, — я буду ждать час с момента взрыва.
— Хорошо.
Мика в уме что-то подсчитывал:
— Если не будет взрыва, — жди до десяти. Услышишь взрыв — жди до одиннадцати. Если не придет к тому времени, возвращайся один.
Мы переглянулись.
— Не беспокойся, один не пойдешь, — с усмешкой проговорил Мика, обращаясь к Черному.
Черный начал подробно рассказывать, как мы пойдем. Мика внимательно слушал. Изредка вставлял свои замечания. Время летело быстро. Мы даже не заметили, как село солнце. Лишь немногие продолжали купаться. Красавица, загоравшая возле нас, давно переменила место.
Подошел Мия. Он явно был чем-то озабочен. Сел рядом с нами. Положил на песок завернутый в чистую бумагу пакет.
— Все в порядке? — спросил Мика, с тревогой глядя на него.
— Полиция ищет женщину, приехавшую из Белграда, — взволнованно проговорил Мия.
— Что? Ее арестовали? — Мика нахмурился. Глубокие морщины появились у него на лбу. Он перестал рисовать на песке, с нетерпением ожидая ответа.
— Нет. Ее не оказалось дома. Два агента устроили ловушку, — неторопливо рассказывал Мия.
— Какие меры приняты?
— Один человек пошел к месту явки искать ее. Двое других перекрыли улицу с обеих сторон. Если она появится, ее предупредят, что домой идти нельзя.
Мы замолчали. Мысль о товарище, которого каждую минуту могут арестовать, не давала нам покоя.
— Что еще можно сделать, чтобы ее предупредить? — спросил Мика.
— Больше пока ничего. У меня нет людей. Я сам пойду ей навстречу. Это все, что можно предпринять.
— Хорошо. — Мика глубоко вздохнул.
Мия, улыбаясь, протянул мне пропуск.
— Не думаю, что он понадобится. Но пусть будет на всякий случай…
Я стал смотреть пропуск, оформленный на имя хорватского беженца.
— Разве только если меня ранят и я не смогу бежать, тогда он наведет их на ложный след, — заметил я. А внутренний голос твердил: «Не нужен он тебе». Но тем не менее я положил пропуск в карман.
— Остальное в порядке? — спросил Мика, когда мы кончили наш разговор.
— Да, — ответил Мия и развернул свой пакет. — Это моя мать приготовила. Для кого — она не знает, но я просил ее сделать повкуснее. А когда уходил, она сказала: «Не забудь спросить товарищей, понравилось ли им».
На мгновение вспомнилась мне мать. Она далеко. Думает, что я в безопасности, у отца. Спокойна. Меня до слез растрогала забота незнакомой женщины, которая к товарищам сына относится, как к своим детям. От волнения я не находил слов. Поняв это, Мия крепко обнял меня.
Пока мы ели питу[8], к Мие подошел плечистый парень. Мия отошел с ним в сторону, обменялся несколькими словами и вернулся.
— По берегу идут трое немецких солдат, — произнес он, садясь.
— Ищут кого-нибудь? — спросил Мика.
— Кажется, нет. Похоже, гуляют.
— Тебе лучше уйти. Револьвер с тобой?
— Да.
— Тогда иди. Вечером, без четверти девять, встретимся, где договорились, — сказал Мика, поглядывая туда, откуда могли показаться солдаты.
— Хорошо. — Мия встал и повернулся ко мне. Он был выше меня на целую голову. В странном взгляде его черных глаз я прочел и затаенную печаль, и горячее пожелание успеха, и искреннее одобрение. Он обнял меня за плечи.
— Желаю удачи, — сказал он. — Увидимся на Ястребаце!
— Обязательно, — ответил я. Он похлопал меня по плечу, попрощался с Черным и исчез в зарослях кукурузы.
По берегу Нишавы разгуливали трое немецких солдат. Один из них прутиком постукивал по сапогам. Все трое глазели на женщин и что-то с жаром обсуждали. На ремнях у них висели пистолеты. Мы искоса наблюдали за ними.
— Кажется, на уме у них нет ничего плохого, — решил Черный.
— Да, видимо, их интересуют только бабы. Но в то же время самая опасная собака та, что не лает, — возразил Мика.
Немцы прошли мимо нас. Дальше на пляже никого не было, и они не спеша повернули назад. Вот они совсем близко от нас. Черный потянулся к одежде.
— Зачем? — спросил Мика, хитро улыбаясь.
— Доверять им нельзя. Надежнее, когда все под рукой.
— Какой системы? — поинтересовался Мика.
— Нашей.
Немцы так же медленно прошли мимо нас. Они уставились на одну из девиц и даже не обратили на нас внимания.
— Посмотри, как идут, — заметил Мика.
— Вижу. Только не долго им осталось так разгуливать. Не беспокойся, мы еще увидим, как они будут драпать, — проговорил Мика, глядя вслед солдатам.
Я случайно посмотрел на огороды. На краю одного из них, наблюдая за солдатами, стоял Мия. Когда они скрылись за деревом, он перевел взгляд на нас. Заметив, что мы смотрим на него, он засмеялся, махнул рукой и исчез в зарослях.
Солнце уже приближалось к горизонту… Мысли мои все чаще возвращались к отелю «Парк» и его посетителям. Мика, словно чувствуя это, стал чаще поглядывать на часы и на редких купальщиков, что еще сидели на берегу. Нам они не мешали. Наоборот, было бы лучше, если б их осталось побольше.