— Ты сама приехала или кого ждёшь, например мужа? — Теймураз спросил спокойно, но маленькую "занозу" Ефросинья всё-таки заметила.
— Нет, одна приехала, но от деловых разговоров ни-ку-да. У меня в Ростове большой магазин на центральной улице, поэтому хочешь не хочешь, а отвечать на звонки придётся. Ты уж прости меня, опять звонят", — Ефросинья вынула из сумочки телефон, который мелодично выводил уже пару секунд "Всё пройдёт. И печаль, и радость…".
— Да, — напряжённо ответила на звонок, — Нет. Утром приехала. Нет. Ещё не встречалась. Нет. Когда будет что сказать, сама перезвоню. Да. Хорошо. Взаимно.
— Ну так мы идём на террасу? — будто ничего не случилось, спросил Теймураз.
— Конечно, идём. Так хочется иногда, просто подышать свежим воздухом, — ответила Ефросинья.
Место для террасы было выбрано очень удачно. С её площадки просматривался весь отель, зато сама терраса утопала в зелени и терялась в ней.
— Какое удобное расположение, — восхитилась Ефросинья. — Просто стратегический объект. Весь отель как на ладони. Кто архитектор?
— Друг детства. Мы в школе вместе учились. Потом он закончил архитектурный институт в Москве, но вернулся домой и теперь живёт здесь. Я ведь тоже вернулся домой и всю жизнь живу здесь. Это моя страна, мой народ, моя семья, дети… как бы высокопарно это ни звучало, но так оно и есть. Здесь мои корни. — Теймураз выговорил всё это на одном дыхании. — А ты какую недвижимость хотела купить? Дом, квартиру, отель? Может, мой отель тебе понравился? Так ты скажи, Фрося, скажи мне. А я подумаю! — горячо и взволнованно продолжил он.
— А что, ты собираешься продавать свой отель? И уже есть покупатели? — медленно и спокойно спросила Фрося и впервые прямо посмотрела в глаза Теймуразу.
Он вздрогнул. На него были направлены два синих луча, обрамлённые чёрными ресницами. Они были направлены в самую его глубину, туда, где было не спрятаться его непогасшей любви к Ефросинье, его желанию, которое разгоралось с новой силой и которое он так тщетно пытался подавить своей волей.
— Фрося, — начал он неторопливо, — Понимаешь, я ведь уже не тот Теймураз, который признался тебе в любви там, в юности. Я взрослый мужчина, один из отцов города. У меня семья, двое детей, жена, — он на мгновение остановился, но мужественно, взяв себя в руки, продолжил, — прекрасно понимаю, что мой отель — лакомый кусочек для многих, кто хотел бы поживиться на Абхазском рынке недвижимости. Только не перебивай меня, — остановил он Ефросинью, которая хотела что-то возразить. — Не перебивай. Я так долго хотел высказаться, а мне было некому рассказать о своей любви, о своих желаниях, о своих чувствах к тебе. — направление беседы неожиданно изменилось. — Некому, понимаешь? У нас совершенно другая ментальность. У нас Мужчина, если он дал слово, он его держит, как бы больно ему при этом не было. Понимаешь? Думаю, что понимаешь! А теперь, — он не закончил фразу, потому что послышались шаги и на террасу вышла Лейла, а следом за ней два официанта, которые несли приборы и катили тележку с едой.
В течение десяти минут, пока сервировали стол, на террасе стояла тишина, прерываемая только шагами официантов от стола к тележке. Когда всё было закончено и обслуга, вместе с Лейлой удалилась, Теймураз, жестом хозяина предложил Ефросинье пройти к столу, предупредительно отодвинув стул, чтобы ей было удобнее сесть.
Сам сел напротив и продолжил.
— Знаешь, Фрося, я ведь до сих пор всё помню, но столько времени прошло. Целая Жизнь. А ты приехала отель у меня купить? Или кто-то попросил тебя это сделать? Или просто — отжать? Признайся. Мы ведь с тобой оба "торгаши", — он улыбнулся. — Давай поговорим, как коллеги по цеху. — Теймураз аккуратно положил руку на открытую ладонь Ефросиньи. Она не сделала попытки освободить её, но и не ответила на пожатие. Ефросинья думала.
В обычной своей жизни, Ефросинья уже очень давно привыкла думать быстро. Даже стремительно. Этому её научила Госпожа Соболевская. Мир праху её!
Десять лет назад, Элеонора Иосифовна ушла в мир иной, автоматически сделав Ефросинью директором торгового центра. Перед Ефросиньей встали новые задачи, о которых она раньше только догадывалась, потому как Соболевская всё держала на своём личном контроле и давала только указания для выполнения. Теперь же всем этим должна была распоряжаться Ефросинья Кондратьевна. Потребовалась вся её выучка, теоретические и практические знания, приобретённые навыки и знакомства, а главное — её тренированная память! Многие вещи нужно было просто держать в голове, потому что от этого зависела жизнь не только Ефросиньи, но и всего коллектива торгового центра.