Он рассказывал ей о Гармонии, о местах ее возможного трудоустройства. Кейси ничего не отвечала. Он удивленно посмотрел на нее и спросил:
— Что-то не так, милая?
Молясь, чтобы ее признание не разрушило возникшую между ними близость, Кейси ответила:
— Мне нужно что-то сказать тебе.
Пирс сразу же понял, о чем пойдет речь, и нервно сжал руль. Весь вечер он думал, как поведет себя Кейси, когда с загадками будет покончено. Сначала все выглядело очень невинно; по правде говоря, Кейси имела полное право присутствовать при заключительном разговоре с Кайлом. Ее следовало бы пригласить, если бы это касалось только Кайла. Теперь она переживала, что шпионила за ними. Кейси была слишком открытой и не могла не рассказать обо всем.
Он восхищался и ценил это качество в любимой женщине, на которой собирался жениться. Но она слишком спешила с признанием. Их отношениям необходимо было упрочиться и окрепнуть, прежде чем открыть истину об этой ночи.
— Милая…
Кейси торопливо перебила его:
— Нет, Пирс. Сейчас ты меня не остановишь. Я весь вечер хотела тебе рассказать.
Пирс ощутил неприятную слабость. Если Кейси признается, что делать ему?
— Сегодня… — Кейси запнулась. Не так-то просто сказать любимому человеку, что она вовсе не так совершенна, как он думает. Но она должна. Чем больше она медлит, тем хуже. Кейси нервно вздохнула. — Сегодня вечером я пряталась в кладовке, — выпалила она.
Пирс ощутил навалившуюся на него тяжесть. Слишком многое зависело теперь от его ответа. Ему предстояло выбирать между фальшивым удивлением и искренностью. Обе возможности ему не нравились. Он понимал, что Кейси удивляет его молчание.
— Пирс? Ты слышал, что я сказала?
— Я слышал, — отрезал он.
У Кейси упало сердце. Расстроенная, она закрыла глаза, ее затошнило.
— Я только хотела узнать, как все обернется с Кайлом, — виновато прошептала она.
Он не мог заставлять ее страдать. Все слишком далеко зашло, подумал Пирс. Пора выкладывать карты на стол, чем бы это ни обернулось. По крайней мере он знает, что она его любит. Все обойдется.
— Мы знали, что ты там, — решительно сказал он.
Кейси не сразу поняла смысл его слов.
— Прости?..
Они уже подъезжали к городу, впереди виднелись огни. Пирс сбавил скорость. Он деланно рассмеялся, пытаясь юмором смягчить серьезность момента.
— Даллас и я знали, что ты в кладовке.
Кейси не верила своим ушам.
— Откуда вы знали? Вы что-то слышали? Пирс, если вы слышали, то почему…
Все это не имело смысла. Если они слышали, как она возится в кладовке, то почему продолжали говорить о ней?
— Кейси… — Голос плохо повиновался ему. Ее признание казалось таким невинным по сравнению с тем, что готовился сказать он. Как он раньше не подумал, что это будет значить для нее? Рано или поздно, но этот момент все равно настал бы. И наступил он гораздо раньше, чем он ожидал. — Я объясню, — начал он.
Его извиняющийся тон придал Кейси сил. Она ждала разочарования, осуждения, возможно, гнева. Но такого она не ожидала. Пирс выглядел виноватым, но почему?
— Наверно, тебе следует объяснить, — пролепетала она, наблюдая, как он растерянно теребит волосы.
— Мне надо было что-то предпринять, — начал он.
— Что предпринять?
— Ты не слушала ни меня, ни Далласа, детка.
Наконец она поняла.
— Так вы все спланировали? — Голос ее прервался. — О Пирс! — прошептала она, потрясенная до глубины души.
Они уже проехали Гармонию, миновали два последних дома перед мотелем.
— Это все не так плохо, как кажется на первый взгляд, — уговаривал ее Пирс.
Кейси рассеянно смотрела в окно, не в силах продолжать разговор. Всего несколько минут назад она была счастлива, несмотря на мучившую ее вину, теперь же мир перевернулся. Она слышала, как Пирс что-то говорил о любви, о том, что не мог отпустить ее, не попытавшись объясниться, что-то о Далласе. Кейси слышала слова, но не понимала их смысл.
Ей необходимо повидаться с Далласом, внезапно поняла она. Она хотела услышать от деда, что в действительности произошло сегодня вечером. Слишком много лжи. Весь вечер они с Пирсом обманывали друг друга, разыгрывали спектакль, казавшийся теперь довольно жестоким. Когда Пирс зашел в ее комнату, он уже знал, что она все слышала; Кейси пришлось это скрывать, вот она и угодила прямо ему в руки. Она чувствовала себя полной идиоткой.
«Комби» влетел на стоянку и замер.
— Давай поговорим, Кейси, — попросил Пирс.
Она посмотрела на него со странным выражением.
— Может быть… Может быть, завтра. Сегодня мне надо побыть одной.
— Нет, Кейси! Пожалуйста, дай мне все объяснить!
Взгляд Кейси упал на дверь комнаты Далласа. Удобно ли разбудить его? Несмотря на растерянность, Кейси не плакала. Она была слишком потрясена, чтобы плакать. Она чувствовала опустошенность, в которой не было места слезам.
Ей необходимо все обдумать. Все внутри ее как бы онемело. Ей необходимо переговорить с Далласом.
— Не сегодня, — решила она стоически. Кейси резко открыла дверцу и вышла из машины.
Пирс ничего не сказал, с застывшим лицом и с болью в сердце он проводил ее глазами. Когда она скрылась в своей комнате, он завел мотор и вывел «комби» со стоянки.
В тесной комнатушке Кейси почувствовала себя в безопасности. Она отвергла все объяснения Пирса. Она его просто не слышала! Труднее всего было понять, какую роль сыграл в этом Даллас. Ей казалось невозможным его участие в чем-то, принесшем ей столько мучений.
Вся эта сцена была продумана заранее. Заранее! Она пряталась в кладовке, только чтобы узнать, чем закончатся дела с Кайлом. А они знали, что она там. Пирс и Даллас все знали!
Кейси закрыла лицо руками. Пока она сидела, борясь с отчаянием, в ней начал закипать гнев. Как могли два столь любимых ею человека совершить подобную гнусность?!
По многим причинам поведение Далласа выглядело еще хуже, чем поведение Пирса. Кейси не могла не думать о роли ее деда в этом мерзком розыгрыше. Не то чтобы она простила Пирса. Но желание объясниться с Далласом росло в ней с каждой секундой. То, что время близилось к полуночи, не имело значения.
Через несколько минут, истерзанная душевной болью, Кейси встала и направилась к двери. Если Даллас будет недоволен, что его разбудили, она извинится.
По пути к комнате Далласа Кейси поняла, что жаждет услышать от него что-нибудь, что полностью оправдает его. Он действительно сильно изменился, но не стал же настолько бессердечным, чтобы сознательно участвовать в подобном представлении.
Кейси забарабанила в дверь, подождала какое-то время, постучала снова.
— Придержи коней! Уже иду! — раздался голос Далласа.
Дверь приоткрылась, в щель выглянул Даллас. Близоруко щурясь, он, помаргивая, смотрел на Кейси.
— Кейси?
— Мне надо с тобой поговорить, дедушка!
— Сейчас? А который час? — Выражение его лица изменилось. — Что-то не так?
— Никакой срочности, но ты прав, что-то не так. Могу я войти?
Нахмурившись, Даллас на минуту задумался.
— Позволь мне надеть штаны.
— Конечно.
Кейси подождала. Вспыхнул свет, дверь открылась. Он надевал очки, странно на нее поглядывая. Кейси прислонилась к двери, заложив руки за спину.
— Уже поздно, Кейси.
— Я знаю. Извини, что разбудила. Я была с Пирсом. Он привез меня домой несколько минут назад.
Даллас покашлял. При виде его замешательства сердце Кейси упало. Ей не хотелось, чтобы рассказанное Пирсом оказалось правдой. Как бы она обрадовалась, спроси Даллас ворчливо: «Почему, во имя Господа, это не может подождать до утра?» Но он не спросил, потому что знал, зачем она здесь.
Подавив тяжелый вздох, Кейси оттолкнулась от двери и прошла к креслу.
— Ты знаешь, о чем я хочу поговорить, не так ли, дедушка? — печально произнесла она и вздрогнула от внезапного стука.
— Даллас? — донеслось из-за двери. Это был Пирс! Кейси обратила внимание на облегчение, отразившееся на лице Далласа, и готовность, с которой он распахнул дверь. Как же, прибыло подкрепление! Чуть не выругавшись, Кейси поднялась со свирепым видом.