Служащий у входа в бальный зал улыбается мне, когда я останавливаюсь перед ним.
— Мисс Каселла, — радушно приветствует он меня и протягивает руку за приглашением. Я смотрю на чёрный конверт, на моё имя на нём. Внезапно мне становится страшно, я начинаю немного нервничать. Обернувшись, смотрю на брата, на нашего отца и стоящую рядом с ним Лурдес. Он кивает мне, что всё хорошо. Несмотря ни на что, с нами всё хорошо.
Я вглядываюсь в притихшую вечеринку. Гости остановились, чтобы посмотреть на меня, ждут, когда я присоединюсь к ним. Ладонь Элиаса скользит поверх моей руки, успокаивая меня. Я закрываю глаза, перерывая в памяти последние минуты в реальном мире, но за пределами этих стен ничего нет. Выровняв дыхание, протягиваю служащему приглашение на вечеринку, посвящённую первой годовщине отеля «Руби».
В то же мгновение, когда конверт покидает мою ладонь, музыкант за роялем улыбается и начинает играть новую песню. Мы входим в зал, внутри царит дух единения. Любовь к «Руби». Другие гости наблюдают за мной, улыбаясь, довольные тем, что я присоединилась к ним. То и дело в мою сторону поворачиваются головы — наверное, красный цвет действительно мне к лицу.
— Потанцуем? — оглядевшись, спрашивает Элиас. Я, прищурившись, кладу ладони на его грудь и прислоняюсь к нему.
— Я думала, ты не танцуешь, — говорю я, покачиваясь в такт музыке. Элиас берёт мою руку и целует пальцы, а затем кружит меня, чтобы доказать, что он может танцевать, если того хочет.
Бальный зал начинает наполняться, в том числе и живыми постояльцами, чьи образы мерцают, размытые в нашем мире. Входят Лурдес и Дэниел, за ними мой отец и остальные. Переливающийся свет люстры делает всё вокруг каким-то волшебным, безвременным, но живым. Нескончаемая вечеринка в «Руби» — месте, где можно остаться на ночь, а можно остаться навсегда.
Мы с Элиасом танцуем. Теперь я часть этого. Часть «Руби». Другие, живые постояльцы, слоняются по залу, выражая недовольство по поводу того, как здесь стало холодно. Или возбуждённо болтая о привидениях. Они в другой плоскости, в другом измерении.
Многие из нас могут всё это видеть. Мы вместе, навсегда, но это не так уж и плохо. Я поворачиваюсь к Эли, забрасываю руки ему на плечи и придвигаюсь ближе. Теперь мне стало понятно, что грусть никогда не исчезнет из его глаз, так же как никогда не исчезнут мои скорбь и вина. Это часть того, кем мы были, кем являемся до сих пор. Мы были потерянными, все мы, но теперь нашлось место, которое стало нашим домом.
Здесь, в «Руби», мы можем начать наши жизни заново — теперь, когда умерли.
КОНЕЦ