- Вы правы, графиня. С вашего позволения я побеседую с ней в одной из соседних комнат. Вы хотите присутствовать? - Взгляд Сен-Жермена явственно говорил, что присутствие Клодии вовсе не обязательно.
Графиня заколебалась. Правила приличия требовали, чтобы наставница юной особы не выпускала из виду свою протеже. С другой стороны, Сен-Жермен - человек порядочный и благоразумный. В скандальных историях он не замешан, амурными подвигами не знаменит, если о нем и ходят какие-то слухи, то вовсе не как о соблазнителе юных девиц. Графиня всмотрелась в темные глаза собеседника и вдруг успокоилась. Все ясно, все правильно. Сен-Жермен пойдет без нее. Нет ничего дурного в том, если девушка будет прогуливаться с графом по коридорам дворца. Если же они станут шушукаться в укромном местечке втроем, это может дать пишу для слухов, которые дойдут до Боврэ, что заставит того обратить внимание на Мадлен, а там... долго ли до неприятностей...
- Мудрое решение,- произнес Сен-Жермен. Графиня с изумлением на него посмотрела и попыталась припомнить, не рассуждала ли она вслух.
- Через какое-то время мы с Мадлен удалимся. Уже пора перейти в обеденный зал, и нашего исчезновения никто не заметит. А встречные решат, что я веду ее к вам.
Графиня кивнула со слегка озадаченным видом. Взглянув на Мадлен, она увидела, что та все еще разговаривает с Шаторозом.
- О Господи! Да он вокруг нее так и вьется,- пробормотала она,
- Не беспокойтесь,- мягко сказал Сен-Жермен.- Ручаюсь, сейчас она вне опасности, а я, в свою очередь, приложу все усилия, чтобы никакой Сен-Себастьян не причинил ей вреда.
Клодия вдруг замерла, словно прислушиваясь к своим мыслям, потом с подозрением посмотрела на своего кавалера.
- О, вы очень добры, граф. Мне остается только гадать о причинах столь доброжелательного к нам отношения.
Сен-Жермен рассмеялся, услышав эти слова.
- Только не думайте, Клодия, что я имею на девочку виды. Все очень просто. Я, как и вы, недолюбливаю Сен-Себастьяна и пользуюсь всяким удобным случаем ему насолить.
Как ни уклончив и легковесен был этот ответ, приходилось им удовольствоваться. В глубине души графиня была довольна, что Сен-Себастьян неприятен не только ей. Она распростилась с графом и направилась в сторону обеденной залы.
А Сен-Жермен двинулся прямо к Мадлен.
- Тысяча извинений, дорогой Шатороз, но графиня просила меня сопроводить к столу вашу юную собеседницу.
Шатороз пренебрежительно передернул плечами.
- Если вы перепоручите мне эту почетную обязанность, граф, то сможете и дальше свободно располагать своим временем, я же буду иметь удовольствие немного дольше насладиться обществом мадемуазель де Монталье.
- Эта почетная обязанность меня ничуть не затруднит,- возразил Сен-Жермен, предлагая Мадлен руку.- Вы только что танцевали с мадемуазель и удерживаете ее при себе уже около получаса. У вас есть преимущество - я не танцую. Так что не лишайте меня тех нескольких минут удовольствия, какие подарит мне переход из танцевального зала в обеденный.
- Ваш уход подобен уходу луны с небосклона,- хмуро сказал девушке Шатороз, одарив соперника злобным взглядом.
Граф нимало тем не смутился.
- Пойдемте, дитя мое. Тетушка вас заждалась. Насмешливо взглянув на маркиза, он добавил:
- Ваша стратегия, сударь, не очень удачна. Попытайтесь за время нашего отсутствия разработать другую.
Оркестр грянул что-то из Генделя, и Сен-Жермен не расслышал слов своей спутницы, потонувших в грохоте музыки и шуме толпы.
- Что вы хотели сказать? - спросил он* когда они оказались в длинном, уводившем вглубь здания коридоре.
- Благодарю за избавление, граф,- повторила Мадлен:
Глаза Сен-Жермена блеснули.
- Он вам так надоел?
- Ужасно! - Девушка сделала большие глаза, не замечая, что граф уводит ее все дальше и дальше.- Конечно, это очень мило, когда тебе непрерывно твердят, что ты чудесна, что ты ослепительна Но я же вижу, что это не так! Взять, например, мадам де Шардоннэ или герцогиню де Кенор, уж они точно превосходят меня как красотой, так и лоском А кроме того,- с горячностью продолжала она,- он говорит со мной как с только-только окончившей курс ученицей!
- Каковой вы, собственно, и являетесь,- с мягкой иронией произнес Сен-Жермен, открывая маленькую боковую дверцу. Малден не обратила внимания и на это.
- Он цедит слова так, словно я не способна понять и половину из них!
Только теперь Мадлен увидела, что находится отнюдь не в обеденном зале, и с удивлением огляделась.
Комната была невелика, но обстановка ее дышала изысканной элегантностью. В мраморном камине тлели угли, напротив располагались две персидские банкетки, поставленные утлом. В дальнем конце комнаты над письменным столом висела еще одна картина Веласкеса. Телескоп, астролябия, книги в сафьяновых переплетах говорили о склонности их владельца к научным занятиям. Шелковые гардины, скрывали альков с по-монашески узкой постелью.
Сен-Жермен указал на одну из банкеток.
- Прошу вас, садитесь,- мягко сказал он и отошел к письменному столу.Мне необходимо с вами кое-что обсудить.
Девушка была откровенно шокирована таким вероломством. А она-то считала, что граф - единственный человек, которому можно безоговорочно доверять.
- Где мы? - спросила она, стараясь держаться спокойно.
- В одном из моих кабинетов,- ответил Сен-Жермен, отъединяя телескоп от штатива На девушку он не глядел.
- А моя тетушка...
- В обеденном зале, как я вам и говорил. Мы к ней присоединимся позднее.
- А если я захочу видеть ее прямо сейчас? - ледяным тоном спросила Мадлен.
- В таком случае я вас, разумеется, к ней провожу.
Сен-Жермен взял телескоп в руки и любовно провел пальцами по его гладкой поверхности.
- Вот поистине изумительный инструмент. Однако Галилея некогда заставляли отрицать очевидное. Жаль.
Мадлен покосилась на дверь. Она была не закрыта В замке - ключ, ручка опущена вниз. Девушка почувствовала, что тревога ее заменяется любопытством. Она села и грациозным движением поправила платье. Если их тут застанут, избежать скандала будет нельзя. Репутация ее определенно находилась в опасности. Однако какое-то чувство подсказывало Мадлен, что все обойдется. "Господин, рассуждающий о Галилее, не особенно похож на одержимого страстью маньяка",- подумала она.