племянницы?
Сен-Себастьян все еще сохранял задумчивость, но зловещая улыбка его сделалась шире.
- Вы хотите сказать, что д'Аржаньяк отдаст нам племянницу лишь для того, чтобы насолить своей благоверной? - оторопело спросил Шатороз.
В первый момент замысел показался ему просто невероятным, но, обдумав его, он заключил, что шанс на успех все-таки есть. А плюсы смелого хода более чем очевидны. Если что-то всплывет, первым подозреваемым окажется д'Аржаньяк. А потом и виновником, куда ему деться. Маркиз кивнул и сказал:
- Думаю, он согласится, если правильно повести разговор.
Сен-Себастьян опустился в низкое турецкое кресло.
- Кому из наших он больше всего должен?
Шаторозу тоже хотелось сесть, но он не решался. Маркиз ограничился тем, что облокотился на каминную полку и ослабил левую ногу. В новом костюме для конных прогулок он был, несомненно, хорош. Полы камзола, чуть скошенные и вывернутые, крепились над бедрами, демонстрируя черную с золотом саржу подкладки, бриджи английской шерсти имели цвет охры, шею модника облегали бельгийские кружева Портило всю картину только лицо маркиза. Лишенное всегдашней маски надменного безразличия, оно выглядело туповатым.
Сен-Себастьян раздраженно забарабанил пальцами по подбородку.
- Так вы знаете или нет? Если нет, извольте выяснить все до заката
- О, простите, простите,- поспешно пробормотал Шатороз.- Я размышлял. Думаю, Жуанпору он задолжал более, чем другим. Графиня выплатила часть долга, но, разумеется, это не все. Сумма столь велика, что у нее просто нет таких денег.- Наморщив лоб, он добавил: - Похоже, речь идет об имении графа в Анжу. Не уверен, но подозреваю, что оно передано Жуанпору в залог, и пока нет никаких при-; знаков, что д'Аржаньяк готов его выкупить.
- А он захочет? - спросил Сен-Себастьян, кладя ногу на ногу. Лицо его осветилось довольством.
- О да! - Шатороз упорно прятал глаза Холодный пронзительный взгляд визави сильно смущал перетрусившего маркиза.- В Анжу находятся его любимые оранжереи. Д'Аржаньяк скорее умрет, чем расстанется с ними.
- Прекрасно,- прикрыв глаза, заметил Сен-Себастьян.
- Кроме того, он задолжал де Вандому. Не так, I конечно, много, как Жуанпору, но все же солидно. Там заложены, кажется, драгоценности. Впрочем, как них сладилось, я не знаю. Герцог бахвалился выигрышем довольно давно.
Сен-Себастьян пожал плечами.
- Ладно, не важно. Сначала надавим через Жуанпора, а коль не договоримся, подключится Вандом. В дверь постучали.
- Ну, кого еще там несет? - крикнул барон. Дверь приоткрылась, и в библиотеку вошел роста лакей. Он поклонился - почтительно, но с нагловатой ленцой, выдававшей в нем холуя, которому господин спускает многое с рук.
- Чего тебе, Тит?
- Здесь Ле Грас, господин барон. Он хочет с вами поговорить. Он уверяет, что дело срочное.
Сен-Себастьян заносчиво повел подбородком.
- С такими я говорю, только когда пожелаю. Надеюсь, ты дал ему от ворот поворот?
- Нет. Он уверен, что вы его примете! - Тит подошел чуть ближе и встал.
- Это еще почему? - Сен-Себастьян дал знак Шаторозу посторониться.
Тит мягко, как кошка, скользнул к господам, потом протянул руку и резко разжал кулак. На. его ладони лежал неограненный голубоватый алмаз размером с птичье яйцо.
Сен-Себастьян резко поднялся на ноги. Шатороз с чувством выругался.
- Ле Грас сказал, что гильдия магов узнала секрет выращивания драгоценных камней от странного человека, называющего себя князем Ракоци Трансильванским.
- Он подлинный? - спросил Шатороз, пораженный размерами камня.
- Ле Грас клянется, что этот алмаз изготовлен в алхимическом тигле.Тит замер, спокойно глядя на Сен-Себастьяна.
Барон постоял, глядя в каминный зев, потом нехотя произнес:
- Проводи его в голубую гостиную и вели подождать. Я скоро к нему выйду. Даже если камень не настоящий, он стоит того, чтобы о нем побольше узнать.
Тит поклонился и выскользнул в дверь, пряча усмешку.
- Я поражен! - вскричал Шатороз.
- Князь Ракоци... князь Ракоци... Где я слыхал это имя? - Взгляд Сен-Себастьяна был устремлен на свинцовую, ворочающуюся за окном пелену.Оно мне смутно знакомо...
- Так что же насчет камней? - перебил его неимоверно возбудившийся Шатороз.- Ле Грас откроет нам эту тайну?
- Естественно,- с ледяным спокойствием произнес Сен-Себастьян.- Не откроет, мы найдем способ вытащить из него секрет.- Он опять принялся бродить по библиотеке, роняя слова: - Вам следует поговорить с Жуанпором, потом с д'Аржаньяком. Эта девушка принадлежит мне. Она мне обещана еще до рождения, и я не дам ей уйти. Итак, я во второй раз поручаю вам это дело. Предупреждаю, на этот раз неудачи быть не должно. Удалите с моего пути Сен-Жермена, отвлеките тетку, и добренький дядюшка на блюдечке принесет нам Мадлен.
- Как прикажете,- низко поклонился маркиз. Сен-Себастьян пошел к двери, но на пороге обернулся и, почти не разжимая губ, процедил:
- Если дело снова провалится, Шатороз, вы пожалеете, что появились на свет.
Он вышел. И хотя маркиз стоял у камина, он вдруг почувствовал, что совершенно продрог, словно от раскаленных угольев веяло смертным холодом, а не животворным теплом.
Документ, изложенный на пергаменте по-латыни, хранящийся в библиотеке Сен-Себастьяна.
"19 августа 1722 года.
Во имя Асмодея, Велиала и Ашторет, Круга, Крови, Закона и Знака!
Я, Робер Марсель Ив Этьен Паскаль, маркиз де Монталье, клянусь кругу и его главе, барону Клотэру де Сен-Себастьяну, что мой перворожденный законный ребенок будет вручен кругу, дабы тот распорядился им по своему усмотрению.
Будучи человеком еще не женатым, но обрученным с Маргаритой Кенизой Анжелиной Раньяк, я подтверждаю, что первый ребенок, рожденный в моем с ней браке, будет признан законным. Если первенцем будет мальчик, он унаследует все мое состояние.
Буде я попытаюсь эту клятву нарушить, да лишусь я навеки дарованного мне блага и да не будет ниспослано мне покоя ни на море, ни на суше, пока не настигнут меня отмщение круга и мощь сатаны, иже пребудет во веки веков.
Сие подписано, засвидетельствовано и действительно вне зависимости от того, жив буду я или мертв в то время, когда моему перворожденному отпрыску исполнится 21 год.