- Ты никому не достанешься, кроме меня!
Крик, несомненно, был адресован маркизу, после чего череп несчастного смяло в лепешку обрушившимся сверху железом, и Робер де Монталье окончил свой жизненный путь.
Сен-Себастьян мрачно кивнул.
- Отлично, Эшил. Полдела сделано. Он взглянул на Сен-Жермена и указал на него рукой.
- Я хочу, чтобы прикончили и его.
И снова круг сатанистов начал сжиматься, но граф сохранял абсолютную невозмутимость, увертываясь от факелов, которыми все еще продолжал орудовать Жуанпор.
- Не давайте ему дергаться, и я его подпалю!
Гибель отца вновь ввергла Мадлен в состояние транса, но этот крик заставил ее встрепенуться. Сен-Жермену грозит опасность! Он ведь беспомощен перед огнем! Стоило ли проживать столь долгую жизнь, чтобы погибнуть так глупо? Девушку потрясла эта мысль, и она с новыми силами возобновила попытки освободиться.
Сен-Жермен отступал в угол, уходя от роняющих искры огней, но его ретирада была всего лишь маневром. Когда его плечи коснулись стены, он внезапно бросился на пол и покатился к врагу. Проскользнув у противника между ног, граф толкнул его под колени и покатился дальше, а Жуанпор стал падать и всей своей тяжестью навалился на факелы, издавшие отвратительное шипение, один из них острым концом проткнул ему бок. Яркое пламя охватило края шелкового облачения, раздался пронзительный вопль.
- Мадлен! - шепнул Сен-Жермен, вставая.- Мадлен!
- Сен-Жермен! - она заторопилась, освобождаясь от пут.
- Вы способны самостоятельно передвигаться? - спросил он, не спуская глаз с членов круга, которые вновь начинали подбираться к нему. Однако теперь перемещения их были весьма вялыми и скорей походили на имитацию наступления, чем на решительную атаку.
- Думаю, да.
- Соберите все силы. Вам надо отсюда уйти.
Граф ударил кулаком по щиту в том месте, где путы еще держались,- и дерево раскололось. Он поспешно снял с себя ладанку и надел ее на шею Мадлен.
- Вот дарохранительница. Они к ней не притронутся.
- Но что будет с вами? - встрепенулась она. Граф нетерпеливым жестом отмел ее возражения.
- За нами в маленькой нише есть дверь. Она ведет в подвалы отеля. Оттуда по лестнице можно выбраться к черному ходу. Уходите, Мадлен.
- А вы?
Сен-Жермен посмотрел на нее, и на мгновение его темные глаза потеплели.
- Я никуда не денусь и скоро приду. Даю вам в том слово.
- Но Сен-Жермен,- пролепетала она, дрожа всем телом, и вдруг ощутила, что на ней нет ни нитки одежды, но это ничуть не смутило ее.
Он сделал губами движение, словно бы посылая ей поцелуй.
- Ступайте.
Голос графа звучал еще мягко, но во взгляде его уже прорезалась сталь. Он обернулся к подступающим все ближе врагам. Помедлив всего лишь мгновение, Сен-Жермен кинулся к ним.
Сатанисты испуганно отшатнулись, Эшил Кресси взвизгнул.
Мадлен, спотыкаясь, побрела на предательски непослушных ногах вглубь часовни. В нише было темно, и обнаружить заветную дверцу не удавалось. Девушка ощупью металась туда-сюда, придерживаясь за стенку. В ней нарастал испуг.
За ее спиной происходило нечто невероятное. Впервые за время схватки граф продемонстрировал нападающим свою исполинскую силу. Будучи человеком худощавым и невысоким, он поднял грузного Эшила в воздух, взяв того наперевес, словно бревно, и этим импровизированным тараном двинул Боврэ в лицо. Ошеломленный барон отлетел к стене. Эшил пронзительно завизжал. Граф вскинул его над головой и с размаху ударил об пол. Визг оборвался, что-то чавкнуло, Эшил затих.
- Поберегите себя, олухи! - проревел Сен-Себастьян. Сатанисты охотно повиновались. После всего случившегося их боевой дух улетучился. Они прятались друг за друга, плохо соображая, что им теперь предпринять.
Мадлен, продолжавшая бесплодные поиски, от ужаса и бессилия уже готова была разрыдаться, когда рядом послышался тихий скрип и непроглядный мрак рассекла световая полоска. Через мгновение дверь отворилась. На пороге стояли Роджер и Беверли Саттин.
- Слава Богу! - выдохнула Мадлен, падая в объятия англичанина.
В часовне воцарилась мертвая тишина, прерываемая только негромким еканьем, исходившим от тела Эшила де Кресси.
- Хозяин,- невозмутимо сказал Роджер,- думаю, ваша карета уже готова.
- Спасибо, Роджер,- ответил Сен-Жермен, восстанавливая дыхание, ибо беспутный муженек злополучной Люсьен оказался все-таки тяжеленек.- У меня еще есть тут кое-какие дела.
Роджер поклонился, потом показал пальцем на валявшегося в стороне Жуанпора:
- Тот господин, у которого загорелась одежда, он, кажется, устроил пожар.
Действительно, огромная груда скамеек, наваленных возле хода, ведущего в катакомбы, уже занялась, и пламя веером расходилось по обшитым деревом стенам. Головы всех находившихся в часовне мужчин повернулись к огню.
- Как видите,- заметил Роджер, хотя ситуация в комментариях не нуждалась,- выйти там теперь невозможно. УЙТИ можно лишь здесь...
Он сделал шаг в сторону.
Сен-Жермен кивнул.
- Я понял. Будьте добры, проводите мадемуазель до кареты. Я скоро приду.
Сен-Себастьян обернулся к Боврэ.
- Задержите их, дурень!
Боврэ, прихрамывая, побежал к двери, но та успела закрыться, и барону пришлось повозиться, прежде чем он сумел нащупать ее и вернуть в прежнее положение.
- Что ж,- зловеще пробормотал Сен-Себастьян. Он воздел руки и принялся творить заклинание. Пламя забушевало с удвоенной силой, переметнувшись на потолочные балки. Сен-Жермен осторожно двинулся к двери, но замер. Балки стали потрескивать. То ли от пассов барона, то ли от сквозняка, тянувшего из открытой двери, огонь распространялся с ужасающей быстротой. Взглянув на потолок, Сен-Жермен понял, что тот может обрушиться в любую минуту.
То же самое, как видно, пришло в голову и де Ле Радо, ибо он пискнул, съежился и проворно, как заяц, метнулся через все помещение к лестнице.
Если Сен-Себастьяна и покоробило столь трусливое поведение сотоварища, он ничем этого не выдал. Продолжая выкрикивать что-то зловещее, барон взмахнул рукой, словно бы рассекая объем часовни на две половины, затем сдвинул брови и повелительным жестом указал на Сен-Жермена.