— О! — восклицает постоялец без былого энтузиазма. — Пожалуй, остановимся на «Мадам Клико».
— Выдержанном?
— Нет, — быстро отвечает он.
— Такое вам обойдется в шестьдесят пять фунтов, — сообщаю я.
— Хорошо, — говорит клиент. — В самый раз.
— Я немедленно отправлю к вам человека, сэр.
На миг задумываюсь, не отнести ли заказ самому, но решаю: с меня хватит историй с поддатыми клиентами. И отправляю в четыреста двенадцатый Патрика, предупредив его, что постоялец под градусом и может неплохо дать на чай.
В это время с какими только просьбами не звонят в обслуживание номеров! Заправившись несколькими стаканчиками, люди начинают заказывать самые что ни на есть необычные и дорогие вещи. Например, ведра с икрой, которую утром горничные обнаруживают почти нетронутой.
Помню, один весьма богатый араб в «Лейнсборо» заказал как-то ночью бутылку в два с лишним литра «Шато Петрюс» за пять тысяч. Это исключительное вино простояло в погребе черт знает как долго; мечта сомелье наконец-то сбыть его с рук превратилась у нас во всеобщую шутку. Короче, он несет вино в номер к арабу, откупоривает бутылку и наполняет бокалы с такой торжественностью, будто у него в руках жидкое золото. Старается не пролить ни единой капли. Его душа поет: наконец-то удалось избавиться от бутылки. И администрация будет довольна, что вернулись деньги. В номере пять человек, и сомелье наполняет бокал каждого. После чего уходит, но несколько минут спустя возвращается, дабы осведомиться, пришлось ли гостям по вкусу фантастически изысканное вино. Стучит в дверь, ожидая прочесть на лицах людей исступленный восторг; входит и видит, как женщина вливает в волшебное «Шато Петрюс» 1947 года охлажденную воду перрье, нещадно портя всю его прелесть. Бедняга сомелье тотчас вылетел из номера и едва не разрыдался — вино было бесценное. Потом почти неделю ходил мрачнее тучи.
Деннис наконец прекращает разговор.
— Черт, — произносит он, вытирая с глаз слезы. — В «Савое» твоя история понравилась. — Хихикает. — Давно я так не смеялся, честное слово.
— Рад, что доставил тебе такую радость, — саркастически произношу я.
— Эй, только не дуйся, — говорит Деннис.
— Может, лучше сходишь посмотришь, нет ли где бродяг? — спрашиваю я. — Пока мы разбирались с сиреной и со всем остальным, в отель мог проникнуть кто угодно.
— Верно, — кивает Деннис, поднимаясь из-за стола. — Ты прав. У одного моего приятеля в «Шарлотт-стрит» сегодня уже возникли проблемы с незваными гостями.
Вспоминаю историю о том, как в предрождественскую пору в «Шарлотт-стрит» завязалась крупная драка.
Странное это время — дни перед Рождеством; люди так по-скотски себя ведут, просто диву даешься. С невоздержанностью и безумием сталкиваешься буквально на каждом шагу. Клиенты блюют под стол и накрывают рвотные массы салфетками, надеясь, что мы ничего не заметим. Растягиваются на асфальте перед гостиницей, едва выходят на улицу. Мочатся в цветочные горшки. Уму непостижимо.
В общем, я слышал, что один кинорежиссер как-то ужинал в «Шарлотт-стрит», а человек, сидевший за соседним столиком, что-то ему сказал. Вспыхнул спор. Режиссер вскочил с места, швырнул столик в воздух. Накинулся на того, кто к нему прицепился, и ударил его головой. Вскоре в потасовке участвовали едва ли не все присутствующие. Одна из «Спайс герлз», которая тоже оказалась в ресторане, подала сигнал тревоги, и в зал влетели четыре ее телохранителя, что сидели в машине на улице. Тут все опомнились и поспешили исчезнуть, остались лишь шеф-повара, пытавшиеся остановить драку (в этом отеле кухня открытой планировки). Вызвали полицию. Зачинщик столкновения вышел из побоища со сломанным носом, белая одежда поваров от кровавых брызг превратилась в красную, повсюду поблескивали разбитые бокалы. Сцена была, как в кино. Фантастика.
— И что же там сегодня приключилось? — спрашиваю я Денниса, уже шагающего к лестнице.
— В вестибюль завалила парочка алкашей, — отвечает он.
— А-а, — несколько разочарованно протягиваю я.
01.00–02.00
Деннис исчезает из виду — спешит вверх по лестнице проверить, не устроились ли где бродяги. Я попросил его заглянуть и в honour-бар на случай, если там кто-нибудь уснул.
Эти ребята — еще одна беда, с которой нам приходится сталкиваться во время ночных смен. Пьяные отключаются повсюду. Падают в коридоре, сворачиваются калачиком на диване, приваливаются к дверям пожарных выходов; доплестись до номера у них не хватает сил, потому они и засыпают непробудным сном, где придется, на любом этаже, в любой части отеля. В большинстве случаев совершенно непонятно, что они тут делали. Не раз собственными глазами видел, как вполне приличные бизнесмены лежат в беспамятстве, растянувшись на спине, посыпанные жареным арахисом, с бумажником и прочими личными вещами на виду у всякого вора, какой ни прошел бы мимо. И случается такое не только с постояльцами. Клиенты из бара нередко сворачивают не в ту сторону на обратном пути из уборной и, увидев удобный диван, непременно на нем укладываются. Порой мы не обнаруживаем их до самого утра, и тогда они, в безбожно измятых костюмах, появляются в ресторане и несмело просят подать им завтрак.
Звонит телефон на стойке.
— Здравствуйте, ресепшн.
— Алло, — мямлит очередной перебравший. — Никак не могу найти порно…
— Порно? — уточняю я. — О Боже. Где вы его ищете?
— По телевизору, — отвечает клиент.
— Все верно, — весело говорю я. — Эти каналы платные, сэр.
— Угу, знаю, — произносит он таким тоном, будто беседует с умственно отсталым.
— Прекрасно. — Пытаюсь не выдать голосом раздражения. Знаете, как действует на нервы, когда упившийся охотник до порнухи звонит в час пятнадцать ночи да еще и пренебрежительно к тебе обращается. — Пульт дистанционного управления у вас под рукой?
— Да.
— Замечательно. Нажмите кнопку «ноль». — Говорю медленно и внятно, будто ребенку.
— Так, — отвечает клиент. Следует молчание. Понимаю, что он не может найти нужную кнопку. — Где же она?
— В самом низу, — подсказываю я.
— Ага, — произносит клиент. Его дыхание звучит громче — приходится прилагать немало усилий. — Нашел.
— Замечательно, — повторяю я. — Теперь нажмите на эту кнопку.
— Угу.
— На экране список каналов, из которого нужно выбрать тот, который вам нужен. Прокрутите названия вниз, определитесь с выбором и нажмите красную кнопку. — Последние слова произношу быстро, чтобы запутать его.
— Постой-ка, постой, — сердито ворчит клиент. Мне все понятно: никогда не становись между пьяным и его обожаемым порно. Повторяю указания. — А, наконец-то. — Пьяный вешает трубку.
— Спасибо! — громко произношу я в трубку. — Хренов онанист!
В вестибюль входят три девицы, одежды на всех самый минимум.
— Простите, — говорю я. — Чем могу помочь?
— Номер четыреста пятьдесят, — выдает одна из них. Так, будто меня их здешние дела абсолютно не касаются.
— Пятый этаж, — произношу я.
— Да, спасибо, — отвечает другая. Голос исполнен юношеского сарказма.
Проходят к лифту и ждут, когда он спустится. Кабина приезжает, двери раздвигаются, и из лифта появляется Деннис. На его губах столь широкая улыбка, какой я давненько у него не видел. Он пропускает внутрь девиц и почти бегом бежит на место.
— Твою мать! — Его лицо светится радостью, глаза оживленно блестят. — Что за сценку я сейчас наблюдал — не поверишь!
— Какую сценку?
— Как пить дать не поверишь, — повторяет Деннис, закатывая глаза. — Женскую задницу.
— Что?
— Клянусь.
— Где, черт возьми?
— Короче, — начинает Деннис, — помнишь, ты сказал, сходи загляни в honour-бар?
— Да.
— Поднимаюсь я туда, и угадай, что вижу?
— Понятия не имею. Какой смысл гадать?
— Парочку! Трахаются, как собаки, черт возьми! — провозглашает Деннис.