— Наверное, на работе ощущают твое отсутствие, — сказала она, возвратившись и протягивая ему трость.
— Не особенно, — сухо ответил Гиффорд. — Двое моих помощников распределили между собой мои служебные обязанности, пока я находился в больнице, и прекрасно с ними справились. Справятся и сейчас. Хотя я на короткое время выходил на работу, — заметил он и нахмурился. — Я вышел слишком рано... Теперь мой доктор настаивает на том, чтобы я отдыхал и укреплял ногу еще пару месяцев. Тогда моя жизнь снова войдет в нормальную колею.
Касс метнула на него взгляд. Кого он хотел обмануть? Ее или самого себя? Этот герой уже никогда не сможет быть таким лихим, как прежде!
— Ты закончила заниматься? — спросил он.
Она взглянула на свои часы. Время приближалось к полудню.
— Нет, но мне пора идти. Сегодня мы принимаем группу туристов, и я буду помогать их обслуживать. — Касс запнулась. Она собиралась поговорить с ним о Джеке, но, неожиданно узнав о его травме, совершенно забыла об этом. — К тому же, — добавила она спокойным, ровным голосом, — я должна покормить ребенка.
Гиффорд нахмурил черные брови.
— Ребенка? — спросил он настороженно. — Какого ребенка?
— Джека. — Она неосознанно переменила позу и задрала кверху подбородок. — Моего ребенка.
Повисла долгая тяжкая пауза.
— Стивен намекал на что-то, — медленно проговорил Гиффорд, — но я решил, что он, как всегда, фантазирует.
— Стивен? — озадаченно спросила Касс.
— Мы разговаривали по телефону. Кажется, это было в конце прошлого года. Я позвонил, чтобы спросить о тебе...
— Он даже не упомянул об этом.
— Он сказал, что ты переехала в его квартиру.
Касс кивнула:
— Домовладелица, у которой я снимала квартиру, без предупреждения заявила, что собирается продавать свой дом, а у Стивена была лишняя комната, так что он предложил мне перебраться к нему.
— Комната для тебя и... Джека?
— Ну да.
— Так Джек — его сын... — Гиффорд с силой потер висок. — Тебе надо идти.
Касс изумленно воззрилась на него. Джек — сын Стивена? Что такое он говорит?
— Идти? — эхом отозвалась она.
— Покормить ребенка и помочь обслужить группу.
— А, да! Правильно.
Она машинально потянулась за своими шортами и скользнула в них. Потом взяла пакеты с бокалами.
— Чао, — сказал он.
— Чао, — ответила Касс.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Касс перевела взгляд с ошеломленной новостью Эдит на сидевшего напротив нее за столом Керка Уэбера с его белозубой рекламной улыбкой. О собственных неприятностях легче всего забыть, грустно подумала Касс, когда на тебя обрушивает свои проблемы кто-нибудь другой.
Поскольку Джек крепко спал, а она полночи лежала без сна, пытаясь осмыслить то, что ей сказал накануне Гиффорд, Касс встала поздно. Покормив завтраком ребенка и поев сама, она занялась тем, что стала приводить в порядок бухгалтерскую книгу ресторана. Потом поиграла с сыном, пока у того не стали слипаться глазки, и ей пришлось уложить его спать. Она уже подумывала о том, чтобы начать генеральную уборку в угловом баре, но тут появился южноафриканец.
Его предложение поговорить принесло ей громадное облегчение. Судя по всему, он наконец получил свои деньги! Но через мгновенье ее прекрасное настроение улетучилось, как воздух из воздушного шарика.
— Вы не можете так поступить! — возмутилась Эдит. Она бросила на Касс горестный взгляд.
Касс положила свою ладонь на ее руку. Эдит была от природы ведомой. Она впадала в панику при первых же признаках неприятности. Пока был жив Оскар, она рассчитывала на него, на то, что он все организует и правильно сделает. Теперь она целиком зависела от Касс.
— Могу, — заявил Керк с акцентом, глотая слова. Он счистил пятнышко с черных брюк в тонкую полоску. — Я не денежный мешок и не идиот, чтобы заплатить больше.
— Я не... — промычала Эдит.
— Как хотите, — сказал он. На его бронзовом лице сверкнула белозубая улыбка.
— «Затерянный рай» — очаровательный отель и расположен в красивейшем месте, — упрямо произнесла Касс. — Коттеджи нуждаются в обновлении, но...
Керк встал.
— Я зайду завтра, — сказал он.
Он шел к выходу, когда Касс вскочила и последовала за ним.
— Ваше поведение неэтично!
Он остановился и повернулся к ней.
— Бизнес есть бизнес, дорогая леди!
— Это никакой не бизнес, а чистое мошенничество и грязное дело!
Обняв за талию, южноафриканец притянул ее к себе.