От накатившего блаженства чуть снова не заснул, убаюканный плеском волн, но тут калитка отворилась, и надо мной нависла Луис в весьма необычном наряде не только для этого места, но и для этого времени. Обрезанные выше колен кожаные штаны плотно облегали мускулистые бедра, на загорелом теле свободно болталась шелковая безрукавка, похожая на земную майку. После первого же взгляда я обрадовался тому, что вода довольно мутная. Эльфийка же ничуть не стесняясь опустила на столик поднос со склянками, чашками и воронками и принялась переливать и смешивать настои, как заправский алхимик. Я же спокойно наслаждался едва прикрытыми изгибами, ничуть не боясь быть замеченным — врач стояла ко мне боком и всецело ушла в работу.
— Готово, — она взболтнула колбу перед лицом. — В основе — апельсиновый сок. Две унции крепленого фруктового вина для бодрости. Пять капель мятного пустырника — для крепости духа. Ложка равнинного сбора для сердца. Отвар корня сельдерея для разжижения крови. Стружка женьшеня — для потенции.
— У меня проблемы с потенцией? — нахмурился, чувствуя, что это — наглый поклеп.
— Пока — нет. Но вы уже не подросток, а на такой работе перегорают в два счета. Когда вы в последний раз занимались любовью?
— Э-э-э… — вопрос поставил в тупик, особенно из-за абсолютно будничного тона, словно спросили, давно ли я пил чай или во сколько позавтракал. — Не помню. Но вчера и позавчера ничего не было.
— Хорошо. Встаньте.
— Прямо сейчас? — пригубил коктейль (вкус необычный, но в целом приятный) и отставил бокал.
— А вы что, стесняетесь? Я вижу вас голым с тех самых пор, как вынула из лона вашей матушки.
— Вы… — чуть не поперхнулся лекарством, но быстро сложил два и два: с учетом эльфийского долголетия нет ничего странного в том, что лекарь обслуживает семью Стрейнов минимум тридцать лет. — Сейчас.
Поднялся, стыдливо прикрыв причинное место ладонями, чувствуя себя школьником на первой медкомиссии. Но Луис не смотрела ниже пояса, больше интересуясь ртом, горлом и грудью.
— Морской воздух и в самом деле вторит чудеса. Пересядьте на лежак.
— Зачем?
— Проверю мышцы и суставы.
От такого массажа отказываться не стал, ибо привык доверять врачам, а не колдуньям. К тому же, из всей местной братии Луис казалась самой адекватной. И как только сильные пальцы с небольшими мозолями от инструментов и пера взялись за спину, ощутил себя как на приеме у лучшего мануального терапевта планеты. Но когда руки без предупреждения заломили и наступили коленом промеж лопаток, глаза чуть не полезли из орбит. Однако женщина держала крепче, чем в полицейском захвате, и я не мог не только пошевелиться, но и толком заговорить.
— Кх-х-х…
— Не волнуйтесь, это обычное упражнение. Вы мало двигаетесь и много сидите за столом, да еще и скрючившись в три погибели. Так и горб недолго заработать.
Совет полезный, но этот прием явно взяли из учебника для палачей — за неимением дыбы он стал бы отличной заменой. Луис вывернула плечевые суставы чуть ли не в половину прямого угла, подержала так с минуту, пока на веках не проступили слезы, и лишь затем отпустила. Свобода длилась всего миг, и вот эльфийка уже уселась на поясницу и принялась лупить по бокам ребрами ладоней.
— Как ощущения? — спросила, слегка запыхавшись от быстрого темпа.
— Как будто маш… повозка сбила.
— Вам нужно больше двигаться. Займитесь фехтованием или бегом. А как разберемся с грейсами — плаванием и греблей.
— Да, греблю я люблю. Кстати, о грейсах — как там дела у нашей гостьи?
— Заживает, как ящерица. Через пару дней выпишу.
— А вы тоже думаете, что я сам лезу в петлю?
— Из-за переговоров?
— Да.
— Думаю, это самое правильное решение из всех, что вы когда-либо принимали. Вот уж не думала, что амнезия может быть настолько полезной.
— А что бы сделал здоровый Стрейн? Ну, если бы не потерял память?
— Подогнал пушки и выставил гвардейцев вдоль берега. Подвесил раненую дикарку на крюк и выдирал ногти до тех пор, пока сестры не пришли на выручку. И перебил бы всех до единой, отрезал головы и послал в столицу.
— Вы преувеличиваете, — простонал, морщась уже не от боли, а от разыгравшегося воображения.
— Ну почему же? На войне только так и поступали. И больше всего любили посылать небольшие отряды конницы в тыл, чтобы зверски убивать орочьих стариков и детей. Тактика устрашения и снижения морали — вот как вы объясняли это подчиненным. А теперь… словно другим человеком стали.
Мда, что тут еще скажешь… Хорошо, что Луис не стала и дальше ворошить былое, а переключилась на новую процедуру. По ее наказу лег по шею в булькающую грязь, слабо пахнущую сероводородом — сиречь, тухлыми яйцами. Но жижа так приятно обтекала и грела натруженное тело, что запах быстро перестал беспокоить. К тому же, меня отвлекло куда более интересное представление — без тени стыда эльфийка сбросила майку, обнажив взору крупную острую грудь, достойную резца древнегреческого скульптора. Следом на пол упали и «шорты», под которыми, само собой, не было никакого белья. Повертев спортивной попой, лекарь окунулась в бурлящую воду и провела ладонями по влажным волосам.