— Святые покровители! — громыхнул приведший подкрепление Генри. — Я всякого в жизни повидал, но такого…
— Принесите бочку с самой холодной водой, какую сумеете отыскать, — распорядилась лекарь.
— Ха! В погребе есть пиво — довольно холодное, я проверял. Тащите, живо!
— Есть!
— Ривер, проверь грязь на магию. Может, туда какой артефакт бросили? Или тайный знак на стенке начертили?
— Предлагаешь мне самой туда лезть? — окрысилась колдунья.
— Для других зараза безопасна, — в доказательство эльфийка подняла испачканные руки. — Лезь, у нас мало времени.
— Ладно, ладно! — платье с нежным шелестом слетело на пол.
— Я, пожалуй, подожду снаружи, — Норманн усмехнулся. — Если что — зовите.
Да уж, остался наедине с обнаженными сногсшибательными красотками, но не могу ни глаз открыть, ни толком шевельнуться. А Ривер меж тем залезла в яму и встала на четвереньки, ощупывая стенки и болтая в жиже звенящими амулетами.
— Ну что?
— Не подгоняй… Не каждый день ползаешь на карачках в зловонном дегте. И вообще, если эта зараза липнет только к мастеру, то знаки и артефакты надо искать на нем.
— Я ничего такого не заметила.
— Значит, плохо смотрела. Вас, лекарей, учат находить всякие болячки. Опухоли, язвы, бородавки. А если колдун захочет что-то спрятать — засунет туда, куда не каждый врач полезет.
— Засунем мастера в бочку — и сразу в лазарет. Если твои штучки молчат, значит, дело по моей части.
— Уж надеюсь, — Ривер выбралась на волю и отряхнулась. — Странно, грязь как грязь. Подвинься, мне надо помыться.
Чародейка с томным стоном погрузилась в купель, а я лежал, будто целиком закатанный в гипс, и проклинал все на свете, особенно гопников, из-за которых и угораздило здесь оказаться. Несмотря на старания Луис, самочувствие стремительно ухудшалось. Поливания не хватало — то тут, то там конечности стягивало жгутами, а от жара кружилась голова. Но вот примчал отряд с бочкой на строительных носилках. Генри кинжалом поддел крышку, отпил прямо так, без посуды, и удовлетворенно крякнул.
— Холодненькое. То, что надо!
С десяток рук подхватили меня и окунули в пенный напиток. Стало чуть легче, но очень скоро нагреется и пиво, а льда (и уж тем более морозильника) в здравнице точно нет. Если Луис не решит вопрос за час-два, сотрудников ждет скорое знакомство с новым отельером.
Полкилометра мучительной тряски, и вот я лежу на операционном столе, пытаясь призвать на помощь свои прогрессивные знания. Но как ни мучил память, так и не сумел вспомнить хоть какое-нибудь земное вещество со схожими свойствами. Возможно, пригодился бы микроскоп, но вряд ли получится объяснить его устройство и способы применения, валясь в полубессознательном состоянии с воронкой во рту.
Судя по звукам, раненая грейса плескалась в соседней бочке. Уж не она ли наколдовала эту дрянь, чтобы избавиться от захвативших берег людишек? Может, и она, но после временного перемирия с Галлифидой уж точно бы предупредила об опасности. Луис тем временем пыталась взять образец — Ривер ассистировала. Соскобы ни к чему не привели — гадость просто не липла к металлу. Пришлось ухватить соплю пинцетом, растянуть и подрезать скальпелем, после чего жирную «пиявку» бросили в лоток и разделили на две части.
— Я проверю реакцию на очищающие настои, — сказала лекарь. — А ты попробуй магию.
Я ничего не видел, но приноровился неплохо ориентироваться на слух. Вот с хлопком вынули пробку из склянки, и тонкая струйка зажурчала по вязкой массе. Миг спустя мокрое шлепанье сменилось отчетливым звоном, точно отвар лили на стекло или пластик, а врач ругнулась под нос.
— Зараза. Сжимается и каменеет. От яда то же самое.
— И от огня со льдом. Тварь словно защищается.
— Да что ты, falkhar, такое?
Тоже озадачился этим вопросом, и картина начала потихоньку складываться. У сложных организмов отрезанные куски редко сохраняют общие свойства. Исключения — всякие черви и моллюски, но в нашем случае слизь ведет себя несколько иначе. Скорее, как огромная и прожорливая колония простейших — бактерий или грибов, где каждая микроскопическая частичка сохраняет полный набор характеристик. Но если это так, то что именно жрет грибок? А точнее, где его питательная среда? Оптимальные параметры температуры и влажности плюс-минус понятны — холод и сырость любят все грибы, а вот свет терпеть не могут, прекрасно развиваясь под землей. Если найти ответ, можно попробовать метод от обратного — не травить грязь, а переманить в другое, более подходящее место. Давай, биология, должна же ты пригодиться хотя бы раз!