— Ривер, ты сможешь! И скажешь, наконец, ей все это в лицо!
— Я не…
— Давай!
Ведьма набрала полную грудь и дохнула еще раз, обжигая слезами холодеющие щеки. Собралась уже выпрямиться, но не смогла — пальцы крепко сжали волосы на затылке, а миг спустя другая рука намертво обхватила за талию. Ривер вытаращилась и замычала, но Мадрейв не отпускала, словно ведьма была нужна ей, как воздух. Впрочем, так, скорее всего и было — причем уже давно.
Вдоволь насытившись поцелуем, она откинулась на песок, медленно и тяжело дыша. Эльфийка с темными пятнами на скулах и стиснутыми зубами отвесила сопернице звонкую пощечину, потом еще одну, а потом ткнулась лбом в грудь и заревела пуще прежнего.
— Ну что ты… — Марта погладила ее по волосам. — Нашла по ком плакать…
— Почему? — Ривер вскинула голову и уставилась гневным взором. — Почему ты так себя вела?
— Потому… — инквизитор судорожно сглотнула и часто заморгала. — А, плевать — мне все равно конец. Я просто пыталась привлечь твое внимание. Увидеть лишний раз. Услышать твой голос. Получить по морде — ведь иных ласк от тебя не дождешься. Я восхищалась тобой с тех самых пор, как безродную, но одаренную девчонку поселили в одной келье с настоящей темной эльфийкой. Мне говорили, что ты безумна, опасна и ненавидишь людей, ведь тебя силой забрали из семьи. Стращали, что зарежешь ночью или нашлешь страшную хворь. Но я всегда восхищалась твоим талантом. Ощущала нечто схожее в судьбах и характерах. Две оторвы, два изгоя, две сильнейшие волшебницы. Но ты всегда была лучше во всем, и я даже не пыталась с этим спорить. Зачем? Ты была злая и колючая со всеми, кроме меня. Помогала, когда я не справлялась. Утешала, когда болела душа. Защищала от всяких придурков, хотя страдала сама. И я полюбила тебя, Ривер Айверсайн — не как сестру или лучшую подругу. И люблю до сих пор. Но за это положен лишь один исход — смертная казнь. Вот и приходилось выкручиваться, чтобы увидеть хоть одним глазком… — она устало хохотнула. — Одним глазком… ну да. Как-то раз — уже после выпуска — ублюдок из Ордена что-то заподозрил и написал донос. Меня отправили на дознание — хотели выяснить все о моих пристрастиях, включая имена и явки. В том подземелье глаз и оставила, но тебя не сдала, — ослабшая ладонь провела по мокрой щеке. — А теперь уже не отвертеться — слишком много свидетелей.
— Это да, — расправил затекшую спину и почесал макушку. — Поединок вышел знатный.
— Согласен, — Генри вытер ладони об рубаху. — Драку колдунов не каждый день посмотришь. Будет, что внукам рассказать.
— Вы что, издеваетесь? — прорычала Инга, и все трое тут же уставились на секретаршу. — Какой еще поединок? У вас что, тоже глаз нет? Арма Верита идет до смерти одного из претендентов, а тут оба выжили. Так что, — стопка листов чайками упорхнула на ветру, — разбирайтесь дальше сами.
— Но… — Марта захлопала ресницами. — Вы же…
— У всех есть маленькие тайны. А тебя еще и грейсы спасли, так что…
— Да… Мне многое предстоит обдумать… А теперь пора и честь знать, — она выпрямилась, пошатываясь, обвела ладонью овал, и позади вспыхнул мерцающее зеркало портала. — Ривер, я могу…
— Прости, — ведьма тряхнула головой. — Но я люблю другого. И в целом… больше по мальчикам. Но если захочешь повидаться — заглядывай в любое время. Можно даже без подколов и оскорблений.
Бывшие (надеюсь) соперницы обнялись, и я подумал, что с радостью поделился бы любовью с обеими, но решил не опошлять трогательный момент. Кто знает этот мир, вдруг они видятся в последний раз?
— Хочешь — погости пока у нас, — предложила эльфийка. — Отдохни, наберись сил.
— Я бы с радостью, — инквизитор нехотя отстранилась. — Но мне пора — император ждет отчета.
— Марта, — шагнул к ней и достал из сумки раковину Галлифиды. — Передай ему это.
— И что сказать? — чародейка бережно взяла подарок.
— Ничего, — улыбнулся. — Он поймет.
— Что ж… Вижу, «Праведный кальмар» в надежных руках. Несмотря на то, какие слухи о вас ходят. Попутного ветра, мастер Стрейн. И удачи во всем.
Серия 7. Еретик
— Я много думала, когда шла сюда, — молвила Галлифида, глядя в глаза. — Но теперь сомнений нет. Я убедилась в твоей доброй воле и благих намерениях, Вильям Стрейн. И с радостью принимаю приглашение.
Шаманка опустила голову, а вслед за ней поклонились и сестры.
— А уж я-то как рад… — улыбнулся и почесал саднящий затылок. — Да вот беда — инкубатор еще не достроен. Не знаю, сколько времени понадобится, но вы пока располагайтесь, обустраивайтесь…