Отвечала ему Дездемона:
— Он висел на верёвке балкона…
Я его и стирала, и тёрла,
потому что он полностью чёрный!
И вскричал тут Отелло на нервах:
— Он фамильный платок! Мы же негры!
И по морде хрясь её —
За платок! За Кассио!
— Я тебя, дорогую подружку,
ох, сейчас задушу как подушку!
Прыг Оттело на кровать!
Дездемоне горло — хвать!
Закричала Дездемона
словно в раструб мегафона!
Только он не хочет слушать!
Душит-душит!
Душит-душит!
Извивается в поту —
трататушеньки-тату!
…Задушил!
* * *
Прибежали слуги!
Да разжали руки!
«Что ж ты сделал? —
говорят.
Вызывай сюда наряд!
Дездемона была невиновная!»
И сказала кочерга:
«Это клевета врага!»
И сказал столовый нож:
«Возмутительная ложь!»
И сказали два окна:
«Верною была она!»
И сказала прачка:
«Прямо как собачка!»
И сознался Яго:
«Честная, бедняга…»
Закричал Отелло:
«Что же я наделал?!
Вот сейчас мне жалко стало,
что бедняжка умерла!»
И кинжалом,
словно жалом,
закололся как пчела!
И за ним большой гурьбой
все герои рвутся в бой!
Прямо так и ищут
где пролить кровищу!
Яго от испугу
утопил супругу!
А супруга Яго
отравила ядом!
А предшественник Отелло Монтана
всех рубить пошел японской катаной!
Стража топорами
била стёкла в раме!
Дворня и прислуга
скушали друг друга!
А лисички взяли спички,
заек подожгли лисички!
А злые бегемотики
вспороли им животики!
А ежиха, вся дрожа,
обезглавила ужа!
А ежиху две козявки
разобрали на булавки!
А какой-то паучок
впрыснул яду им в бочок!
Ну а Муха-Цокотуха,
гепатитовое брюхо,
прямо из Венеции
занесла инфекции!
Принесла чуму, ангину,
скарлатину, холерину,
и Эболу, и бронхит,
свинку, сифилис, Ковид!
Все горят и тонут!
Все лежат и стонут!
Умер ёжик! Умер тигр!
Умер целый остров Кипр!
* * *
А Шекспир этих стонов не слышит.
В Переделкино трагедии пишет…
Так с улыбкой на лице
Всех убил Шекспир в конце!
Все актеры труппы —
превратились в трупы!
* * *
Вдруг… из главной кипрской спальни…
где убийства и враги…
Выбегает умывальник,
чтоб промыть им всем мозги!
Он на всех водою плещет!
До чего же он сердит!
«Сколько тут детей и женщин
в зале зрительском сидит!
Им не кровь нужна, а праздник
и пир!
Что ж ты делаешь, проказник
Шекспир?!»
Ну-ка вставим мы фитиль
ему!
Кровожадному Уиль-
яму!
Брось топорик! Брось рапиру!
Помогай стыдить Шекспира!
Ну-ка палец поднимай —
«Ай-яй-яй!»
С нами вместе повторяй:
— «Ай-яй-яй!»
Три-четыре!
— «Ай-яй-яй!»
Три-четыре!
— «Ай-яй-яй!»
Мы Шекспиру строго скажем:
— «Ай-яй-яй!»
Твой сюжет чернее сажи!
— «Ай-яй-яй!»
Что ж ты злее Бармалея?
— «Ай-яй-яй!»
Ты, Шекспир, пиши добрее!
— «Ай-яй-яй!»
Мы Шекспиру строго скажем:
— «Ай-яй-яй!»
Хватит мучить персонажей!
— «Ай-яй-яй!»
Все поломаны, побиты,
Все помоями облиты!
— «Ай-яй-яй!»
И встал Шекспир!
Закричал Шекспир!
Ох, не буду, ох, не буду
я героев убивать!
Я героев буду, буду
и любить, и уважать!
Возвращайтесь с того света —
и Ромео, и Джульетта!
Розенкранц, и Гильденстерн, и Меркуцио!
Приходите, дорогие, хэппи-энд вам допишу!
Прибегай ко мне вприпрыжку
персонажи каждой книжки:
И Антоний! И Полоний!
И платочек дездемоний!
И Отелло! И Гертруда!
И разбитая посуда!
Даже призраку отца
дам здоровый цвет лица!