Христианский психолог и богослов Льюис Смедз (мне посчастливилось быть его другом) рассказывает о том, как в студенческие годы услышал на уроках литературы о Боге, «о Котором ранее не подозревал». Этот Бог, говорит Смедз,
любил красивую речь и не любил несогласованных предложений. Если задуматься, эта мысль может сказать о Творце многое! Ведь если Создателю мира нравятся красивые словосочетания, то как же Он, должно быть, любит ясное мышление и гармоничные созвучия концертов Баха! И как же Он, наверное, ценит любое человеческое усилие, направленное на то, чтобы дать страдальцам мира сего надежду, пусть даже очень слабую, на то, что грядет Царство справедливости, мира и счастья. Одним словом, я повстречал Создателя, Который любит созданный Им мир и собирается его спасти. В Господе я обрел радость. И ощущение этой радости пришло ко мне не во время молитвы, а на уроках литературного мастерства».
Так или иначе, но в конце концов я понял, что моя работа, со всей ее рутинностью, значима для Создателя мироздания. Для Бога важно не что, а как.
Куда труднее другое: распознать в каждой земной задаче ее глубинную ценность. Уделил ли я продавцу авиабилетов, почтальону и моим читателям то внимание, которого они заслуживают? Ожидал ли я, несмотря на мой напряженный рабочий график, что в рутину вторгнется нечто необычное? Освящал ли свой обыденный день с той же верой и восторженностью, с какими восхищаюсь природой? Удалось ли мне распознать Божье присутствие в каждой детали моей жизни?
А ведь большая часть жизни уходит на быт. Люди заботятся о старых родителях и убирают за ребенком, болтают с соседями, отвечают на жалобы покупателей, прокладывают стекловолоконный кабель и заполняют медицинские карты пациентов, стоят в дорожных пробках и пилят дрова, дают чаевые и ходят за продуктами. Очень непросто верить, что все это имеет высший смысл и является исполнением призвания.
И все же, думаю я, ведь апостол Павел написал свое великое Послание к Римлянам в ходе кампании по сбору пожертвований для иерусалимских нищих. И ведь почти все его письма начинаются с возвышенных молитв и теоретического изложения учения, после чего следуют чисто практические советы и просьбы передать привет друзьям? За одиннадцатой главой Послания к Римлянам, в которой апостол вдохновенно прославляет Бога, следуют главы, посвященные гостеприимству, сексу, налогам, долгам, праздникам, вегетарианству и прочим вопросам практической земной жизни.
«Мы имеем ум Христов», — пишет Павел Коринфской Церкви (1 Кор 2:16), которая показала себя наименее здравомыслящей из всех основанных им Церквей. Что же значит иметь «ум Христов» в миру?
Я многое понял, когда писал книгу «Выжившие души». В ней я рассказал о тринадцати великих людях, которые оказали на меня сильное влияние. Я размышлял о том, что они изменили во мне, как воздействовали на ход моей жизни. И что же? Когда я чувствовал себя обманутым или обделенным, я спрашивал себя, как поступил бы на моем месте Мартин Лютер Кинг. Покупая новую машину, я задавался вопросом, какую машину купил бы себе Ганди (если вообще стал бы это делать). Раздражаясь на официантку, я вспоминал рассказы психиатра Роберта Коулза о лицемерии в обращении с прислугой. Когда мне было лень собирать старые распечатки своих книг, чтобы распечатать на чистой стороне листов новую книгу, я думал о докторе Поле Брэнде и о том, как он научился бережливости в Индии.
Быть может, похожим образом действует и ум Христов? Святой Дух меняет мое отношение к критикам и обидчикам. Воздействует Он и на людей, с которыми я общаюсь.
«Не вы Меня избрали, а Я вас избрал», — сказал Иисус ученикам (Ин 15:16). Быть может, эти слова обращены не только к апостолам, но и ко мне, и даже ко всем людям, с которыми свела меня жизнь: к жене, коллегам, соседям, случайным знакомым? О таких вещах сложно говорить с уверенностью, тут нужна духовная чуткость. Но, возможно, в каждом контакте с людьми мы призваны видеть потенциальное откровение Иисуса Христа.
Одна книжка о браке советует не ждать от брака удовлетворения наших романтических и эгоистических потребностей, а отнестись к нему как к божественному средству воспитания характера. Всякий раз, когда я вспоминаю об этом принципе (то есть примерно в пяти случаях из ста), моя точка зрения радикально меняется. Проигрыш в споре — возможность научиться смирению, а вынужденное воздержание от интимной близости — возможность научиться терпению и надежде. Однажды меня посетила мысль, что характер можно воспитывать через общение с любым человеком, даже с грубым чиновником, эгоистичным соседом и настырным родственником. Так вот ценности иного мира и входят в наш мир. Возможно, апостол Павел, когда писал «Мы никого не знаем по плоти» (2 Кор 5:16), думал как раз об этом…
Когда я в молодости работал журналистом в журнале «Жизнь кампуса», моя помощница держала на столе табличку со словами:
Есть только одна жизнь, и она
скоро пройдет,
А останется лишь то, что сделано
ради Христа.
И всякий раз эти слова заставляли меня задуматься: пусть так, но как это осуществить? Вот я, скажем, меняю масло в машине, или смотрю по телевизору футбол, или рассказываю анекдоты, или планирую отдых на Мичиганском озере, или вношу правку в рукопись — что из этого сделано мною ради Христа? Как моя вера в невидимый мир должна повлиять на повседневную жизнь в мире видимом?
Иисус учит, что не надо строить свою жизнь так, чтобы угождать людям. Важна только Божья воля. Даже и молиться заповедано не в публичном месте, а в уединении: Бог везде увидит человека и вознаградит его (Мф 6:6). Иными словами, жить надо не для людей, а для Бога. Я же все время оглядываюсь на мирской успех. Но такая конкурентная гонка не соответствует духу Евангелия: мне необходимо постоянно помнить, что в конечном итоге значение имеет лишь то, что думает обо мне Бог.
По словам французского философа мадам Гюйон, «в мироздании есть только два принципа нравственной жизни: один ставит в центр себя или ограниченное частное благо; другой ставит в центр Бога, всеобщее благо». Стало быть, начало духовной жизни представляет собой переориентацию с первого центра на второй.
Я все думаю: сколь сильно изменилась бы моя жизнь, если бы я подлинно предстоял перед Единым и постоянно спрашивал не «чего я хочу?» и не «как получить одобрение других людей?», а «чего желает от меня Бог?». Без сомнения, мое эго и моя конкурентная жилка оказались бы не у дел: ведь больше не пришлось бы никому ничего доказывать. Я угождал бы только Богу, а своей жизнью привлекал остальных к христианскому образу жизни.
У меня изменились бы и сами критерии успеха. В нашей культуре они разработаны до мелочей: какие сборы принес последний фильм, в скольких миллионах исчисляется сумма контракта спортивной звезды, насколько резко происходит подъем рынков. Христос же учит, что важнее всего любить Бога и ближнего. Он говорит, что мы служим Ему, когда даем воду жаждущим, заботимся о больных и навещаем заключенных. О таком «успехе» в СМИ, как правило, не пишут. И это понятно: в Царстве Небесном награды иные. Необходима вера, чтобы, живя в нашей одержимой успехом культуре, понять: вечное Божье воздаяние намного важнее сиюминутной славы.
«Угождая не человекам, но Богу», — говорит апостол Павел о своем служении, по ходу которого ему часто приходилось сталкиваться с противодействием (1 Фес 2:4). «Ибо никто из нас не живет для себя, и никто не умирает для себя; а живем ли — для Господа живем; умираем ли — для Господа умираем: и потому живем ли или умираем, — всегда Господни» (Рим 14:7–8).
Кардинал Ханс Урс фон Бальтазар пишет, что мы должны думать о себе как об участниках «теодрамы».
Мы не режиссеры пьесы, а всего лишь актеры, и должны тщательно прислушиваться к указаниям режиссера. В хорошей пьесе неотъемлемыми участниками сюжета являются даже вроде бы второстепенные персонажи. В драме, разворачивающейся на нашей планете, моя собственная неповторимая роль проясняется лишь по ходу действия (жизни). Однако спектакль состоится, и у нас все получится, если мы будем слушаться Режиссера, Который один знает, как сочетаются в единое органичное целое все части.