Как будто это лес, в котором я провела детство. Раньше по ночам я сбегала из своих приемных семей в порыве страсти к путешествиям, надеясь найти место, о котором мне рассказывал отец. Сказки о королях и королевах, летающих конях и, конечно же, Карнеги — моего пожизненного гусеничного друга, который заполнял мои мечты. Он не появлялся с той ночи, когда я тоже превратилась в гусеницу. Его заменили разрушительные воспоминаниями моего прошлого, а когда мне повезет, то пустые ночи в пустом месте.
Я нахожу место на холме, чтобы присесть. Присев, я ощущаю, что мои брюки промокают от соприкосновения с тающим снегом, который впитывается в землю подо мной, но мне все равно, потому что я ощущаю гармонию. Я сгибаю ноги перед собой и смотрю вниз на дом, который в данный момент я представляю моим королевством. И когда я закрываю глаза и ложусь на сырую землю, я думаю, что человек, скрывающийся в своем кабинете на вершине замка, мой принц.
Я вдыхаю, погружаясь в невинную детскую мечту, и мне снова пять лет. Одетая в платье принцессы, я вижу, что мой отец держит букет розовых маргариток. Его лицо все еще представляло собой кристально ясный и совершенный образ в моей голове. Хотя прошло двадцать три года, я все еще маленькая девочка и он все еще мой красивый папа, который может что—то исправить своими объятиями и поцелуями.
― Ты такая красивая, ― его голосом шепчет ветер, и, открыв глаза, я сажусь.
Мое сердце трепещет от реальности его голоса, и я снова слышу его.
― Где ты была, дорогая?
― Папочка? ― мой голос звучит оптимистично сквозь ветер, дующий через деревья.
― Это я.
Оглядываясь вокруг, я никого не вижу. Я знаю, что это нереально, но мне все равно. Я позволяю всему тому, что отравляет мой мозг, поглощать меня, и я поддаюсь иллюзии.
― Я скучаю по тебе, ― говорю я ветру, который исполняет желания.
― Я тоже по тебе скучаю. Больше, чем ты можешь себе представить, ― говорит он, и я улыбаюсь тому, как его голос согревает мою грудь.
― Что ты делаешь здесь на холоде?
― Убегаю.
― Убегаешь от чего?
― Всего, ― говорю я, ― Находясь здесь, я переношусь обратно в место счастья. Где не существует зла и не теряется невинность.
― А что там внизу? ― я смотрю вниз на дом, когда он продолжает: ― Почему ты не можешь найти это внутри этих стен?
― Потому что внутри этих стен лежит истина. И это правда... зло существует, а невинность — всего лишь сказка.
― Жизнь — это то, что ты хочешь, милая.
― Я в это не верю, ― говорю я ему. ― Я не верю, что мы сильнее сил этого мира.
― Может и нет, но я бы хотел думать о моей маленькой девочке, которая будет бороться за свою сказку.
― Я боролась всю свою жизнь, папа. Я готова все бросить и сдаться.
― С кем ты разговариваешь?
Повернув голову, я вижу Деклана, стоящего на расстоянии.
― Я не сумасшедшая, ― немедленно защищаюсь я.
Он подходит ко мне:
― Я этого не говорил.
Но если бы я сделала то, о чем кричит моя душа, он бы это сказал. Потому что прямо сейчас пустота, наполняющая то, что только что согрел мой отец, заставляет меня хотеть кричать во все горло, чтобы он вернулся. Она кипит внутри меня, вцепившись в струны моего сердца, но я маскирую это, опасаясь полного разрушения.
Деклан сидит рядом со мной, и я отклоняюсь, дразня:
― Ты можешь испортить эти брюки, сидя в грязи со мной.
Он смотрит на меня, и выражение на его лице трудно прочесть, но оно почти подавлено.
Когда он молчит, я спрашиваю:
― Почему ты прятался в своем офисе?
― Почему ты пряталась здесь? ― возражает он.
― Я первая спросила.
Глубоко вздохнув, он признается:
― Честно... Меня заставляет нервничать то, что я нахожусь рядом с тобой.
― Почему?
Он подтягивает к себе колени и кладет на них руки, объясняя:
― Потому что я не знаю тебя. Я чувствую, что знаю персонажа, которого ты играла, я знаю Нину. Я чувствовал себя с ней комфортно. Но ты... Я тебя не знаю, и это заставляет меня нервничать.
Но прежде чем я успеваю сказать, он говорит: