Он мой садист, а я его мазохист.
Мы являемся отражением монстров друг друга.
Я не видела Деклана с тех пор, как он ушел, оставив сегодня меня одну на морозе. Но я тоже его не разыскивала. Я провела большую часть дня, бродя по дому, изучая историю, произведения искусства и книги в библиотеке.
И теперь, когда я лежу на кушетке в холле задней части дома, я смотрю на черное бархатное небо, усеянное звездами через стеклянную конструкцию. Вдали от цивилизации и при отсутствии облаков, вы можете видеть каждую звезду в небе. Тысячи из них сверкают в обсидиане ночи, каждая хранит в себе пожелания глупых людей и надеющихся детей. И я не могу с собой ничего поделать, когда сегодня вечером я посылаю свое желание нескольким из них.
В доме темно, единственный шум издает ветер, когда свистит сквозь голые деревья. И постоянное влечение, и притяжение Деклана напоминает мне ветер. Он дует, оборачивается вокруг меня, но как только я чувствую его, он исчезает. Это неуловимо, неудержимо, неуправляемо, и как бы я не хотела Деклана, все, что я действительно делаю — это гоняюсь за ветром.
Я поворачиваю голову, замечая тень Деклана, который стоит в открытом дверном проеме. На нем надеты только длинные пижамные штаны, которые свисают на бедрах. Тепло проникает в меня, я восхищаюсь глубокими сокращениями его мышц и четкими мускулами, которые связывают его широкие плечи и руки. Он такой красивый, что мне больно смотреть на него, но я не могу остановить себя.
― Ты в порядке? ― говорит он после долгого молчания.
Я киваю, но это ложь. Я не в порядке. Он трахнул меня, как животное, и оставил на холоде. В одно мгновение он изменился — из заботливого и милого стал злым и молчаливым, полностью закрылся в себе, не желая иметь со мной ничего общего. И вот он здесь, и мне интересно, какой вариант я получу на этот раз.
Он входит в комнату, и я не свожу с него глаз, наблюдая легкость его движений.
― Что ты здесь делаешь? Разве ты не замерзла?
― Мне нравится холод, ― говорю я ему.
― Я знаю, что ты делаешь.
Его слова заставляют меня хотеть улыбнуться, но я сдерживаюсь. Подойдя ближе, он садится рядом со мной на кушетку.
― Где ты пропадал весь день? ― спрашиваю я.
― В моем офисе. Я искал тебя, потому что завтра я должен уехать в Лондон.
― Ох.
― Я уеду всего на пару дней.
― Что в Лондоне?
― Бизнес, ― отвечает он, не предоставляя никакой дополнительной информации, поэтому я спрашиваю:
― Другой отель?
― Да. Я недавно заключил сделку по земле. Завтра у меня встреча с несколькими разными архитекторами, которых я могу нанять.
― Это действительно интересно. ― И когда я сажусь, я спрашиваю: ― Когда ты отвезешь меня к Айле?
― Я не хочу, ― равнодушно говорит он. ― Я бы предпочел, чтобы ты осталась здесь, где я могу следить за тобой.
― Следить за мной?
Затем он отворачивается и кивает головой в направлении маленькой камеры, прикрепленной к одной из стальных балок, которая соединяет панели из стекла.
― Они находятся во всех комнатах, ― утверждает он, и в этом есть определенный смысл, как еще поддерживать такой уровень безопасности в доме такого масштаба.
― Деклан, ― я колеблюсь, чувствуя себя неловко от того, что остаюсь здесь, пока он уезжает.
― Я не могу доверить тебя и Айле. Дважды, когда я приходил, ты причиняла себе боль.
― Но мне странно быть здесь, если ты этого не хочешь.
― Тебе здесь не нравится? ― спрашивает он, и я сразу отвечаю:
― Нет, это не так. Мне здесь нравится. Просто это...
― Тогда ты останешься здесь, пока я не вернусь.
― Я не понимаю тебя, ― слабо шепчу я.
Услышав мои слова, он глубоко вздыхает, поворачивается, чтобы отвернуться от меня, и опускает локти на колени.
― Деклан, пожалуйста. Дай мне хоть какую—нибудь зацепку, с которой я могу начать. Скажи мне что—нибудь, чтобы помочь мне понять.
Он держит голову прямо, и напряжение борется в нем. Мышцы на его спине напрягаются, и я вижу, как она поднимается и опускается, когда его дыхание учащается. Я знаю, что это отражение строящихся эмоций, мне просто жаль, что я не знаю, из чего они состоят.
Я хочу прикоснуться к нему, но я боюсь, что это его разозлит, и он снова уйдет, поэтому держу руки на коленях и просто смотрю.