Приятели сидели в каморке два на четыре, убогое убранство которой сводилось к столу, красно-золотому стулу (добытому явно из игрового зала по соседству) и серому, сурового вида, сейфу, на который взгромоздился Филин за неимением других сидячих мест. Соломенно-волосый голубоглазый парень, будто сошедший со славянофильской иллюстрации (при первой встрече вызывающий лишь один вопрос: почему родители не назвали его Ваней или на худой конец, Алешей?), выставил на стол рядом с мерно гудящим служебным ноутбуком зеленую бутылку с фирменным оленем на этикетке и два прозрачных шота.
– А я слышал, ты завязал, – сказал Андрей, кивком указывая на настойку.
– Ну, типа того…– он, не морщась, опрокинул свои сорок и продолжил, – я же в трэш и угар ушел, когда меня из института поперли. Ну, сам помнишь. Но в один прекрасный вечер, – драматическая пауза и еще одна порция желтой жидкости исчезает в недрах товарища, – скорая, язва, в общем, все прелести. Теперь только по праздникам, и только на травах всяких.
– Язва?
– У меня же с детства желудок – больная тема, не береди рану, – с улыбкой ответил Сашка и налил еще по сорок, – лучше скажи: чего ты с Олегом не поделил?
– Лезет, куда не просят, на личности переходить стал. А все потому, что я его конспирологией не интересуюсь.
– В смысле?
– Не знаю, рассказывал он тебе или нет про эту теорию свою с Той Стороной, но мне он о ней все уши прожужжал. А тут еще проводника кого-то в баре наверху увидел.
– Посредника? – в спокойных глазах Филина что-то промелькнуло, но через секунду скрылось за голубой радужкой безмятежности, – в наших пенатах?
– Не говори, что ты тоже веришь в эту дичь!
– Папа не верит, пока не проверит, – ухмыльнулся Филин.
– И все-таки ты не можешь не согласиться, что это довольно заманчивая теория.
– Как и положено любой мистической чепухе о тайных обществах. Ну сам посуди: даже если допустить существование некой группы людей, обладающих монополией на тайны мироздания, смешно думать, что они будут рекрутировать кого попало, да еще и в местах типа этого. Бар, ночной клуб, казино? Уж скорее они протянут тебе паленую марку, как билет на Ту Сторону. Даже у масонов есть как минимум имущественный ценз, а их история – это тебе не байка из интернета.
– Ну верит человек в ерунду всякую, не морду же ему бить за это, в самом деле? А может, и не ерунду вовсе.
– Я же своими фантазиями не поливаю всех вокруг двадцать четыре на семь. Он даже тебя заразить успел.
– Так ты из-за этого на него взъелся?
– Не то чтобы… – свежие воспоминания о перебранке на крыше содрали коросту с обиды в душе Андрея, заставив повысить голос, – просто знаешь, сам позвал оттянуться, а весь вечер только и делает, что докапывается. Работа ему моя не нравится, видите ли. Будто я только о том и думал, когда на психфак поступал, чтобы на заводе с работягами тренинги устраивать да собеседования проводить. Тоже мне, предел мечтаний. Не все себе могут позволить хикковать месяцами за чужой счет.
– Тебе не кажется, что ты слишком близко к сердцу принимаешь чужую зависть?
– Думаешь, в этом все дело? Это бы многое объяснило, – Андрей призадумался, допил свою порцию, лишь слегка скривившись, – но больше похоже было, что он на меня за что-то обижен.
– Собственно, на что ему обижаться? Ты же ничего не сделал, – тон его был эталоном спокойствия и миролюбия, но ясный и пристальный взгляд заставил Андрея задуматься.
«В том-то и дело, что ничего не сделал. Наверняка вся суть Олеговых претензий в том, что я не могу и не хочу принимать участия в этих безблагодатных поисках «истины». Пускай полгода назад я, не раздумывая, составил бы ему компанию в этом расследовании, но время прошло, приоритеты сдвинулись, сколько можно топтаться на месте? Глупо рассчитывать на что-то другое. К тому же, я еще и на посиделки наши задвинул…»
Он уже собирался изложить Филину свои оправдания, но вслух сказал другое.
– Наверное, я тоже погорячился.
– С кем не бывает, – Сашка ободряюще улыбнулся и потянулся к бутылке, – расскажи лучше про ту девчонку с собеседования.
Тут только до Андрея дошло, сколько времени прошло с их предыдущей встречи. Впрочем, под гул ноутбука и сладковатую настойку наверстывать упущенное было вдвойне приятно. Он во всех подробностях стал рассказывать о том, как дважды рекомендовал начальству Ритину кандидатуру, и под какими невразумительными предлогами они отвергали ее. Как он долго ломал над этим голову и как узнал от пожилой бухгалтерши, что сама девушка здесь не причем, а нежелание брать ее на работу оказалось следствием подковерных игр, приведших Сергея Ивановича в директорское кресло, занимаемое некогда Ритиным дядей. С не меньшим наслаждением он пустился описывать подробности собственных служебных интриг.