— Французский батон, — охотно ответила приятная на вид, да и, наверное, на ощупь, молодка. Она живо стрельнула глазками в сторону раскрасневшегося от быстрой ходьбы молодого мужчину. От него сейчас прямо так и пыхало природным здоровьем и молодецким задором. Женщины таких любят и не только виртуально. Степан от этого взгляда даже подумал нескромное, особенно взглянув на объемистый бюст продавщицы, рвущийся на волю из-под халата. Такую кобылку хорошо, наверное, охаживать на сеновале или в баньке. — Начали возить из кооперативной пекарни. Завтра заходите к нам за настоящим ржаником. Просто сегодня выходной, не завезли. Брать батон будете?
— Будем!
Степан отошел от чар молодухи и отсчитал тридцать две копейки и сунул кошелек в карман. Ох, как Надя не любила его привычку так вольно обращаться с деньгами. Ну так не жили богато, нечего и начинать!
От багета невыносимо вкусно пахло свежей выпечкой, так что потекли слюнки, и поэтому Холмогорцев не сразу заметили около крыльца знакомую фигуру.
— Ничего себе! Уже старых дружков не замечают, чешет себе мимо с булкой наперевес.
— Гоша, какими судьбами!
Игорюша Бадаев был в модной коричневой дубленке и меховой шапке. Наверняка также из какого-то невезучего зверька, внезапно ставшим «модным». Дубленка была с большим воротом, который приходилось прикрывать колючим шарфом, а шапка не закрывала уши. Так себе одеяние в такую погоду. Почему нельзя просто носить удобную одежду, Холмогорцев никогда не понимал.
— Да вот жду тебя тут битый час. Вспомнил поздно, что по утрам ты на своем кунг-фу пропадаешь.
— Ушу! Но это неважно. Чего домой не зашел? Надя выходная, чаю бы попил пока меня ждешь.
— Да я, в общем-то, к тебе… сначала. По одному делу.
— Да? — Степан внимательней посмотрел на товарища. Щеки красные, ногами притоптывает. Подзамерз бедняга. Но если ждет, значит, вопрос и на самом деле важный. — Ждал бы в подъезде.
— Так у вас там строго. К кому и зачем? Не забулдыга ли? Бдительные старушки у вас живут. Погреюсь и сюда. Дышу вот свежим воздухом.
— То-то и видно! Обувь надо одевать по погоде!
— Ты чего в валенках? — только сейчас посмотрел на ноги Степана Игорь.
— Самая лучшая обувь в нашу зиму. Если слякоть, сверху одеваю галоши.
— Ну ты даешь! — они уже вошли в подъезд, Холмогорцев достал из почтового ящика свежую прессу, кое-что они с Надей все-таки выписали, в основном толстые журналы и «Технику Молодежи». В ней сейчас частенько выпускали новую фантастику. Но и без «Правды», где в последнее время печатали поистине охренительные новости, также не обошлось. — Представляю, как бы я на важную встречу в валенках явился. Все вставные челюсти у барыг бы повыпадали!
— Все трешься среди сомнительных личностей? — Степан нажал кнопку вызова лифта. Хоть тот и был новым, но ломался часто, но сейчас живенько отозвался.
— Вот по этому поводу я как бы к тебе и пришел. Слушай, ты где такой чудесный багет достал?
— Есть места! Сейчас заодно чаю и попьем.
— У меня тут есть с собой кое-что к чаю.
— Ну тогда и к чаю! Выходной же!
Быстро скинули в прихожей обувь и прошли сразу в кухню.
— Здесь посидим, Надю отвлекать не будем.
— Она что, занята? — Игорь оглянулся, нечасто он бывал у приятеля. Небогато в целом, но все для жизни есть. Зачем спрашивается хапать больше, чем съешь?
— Трудится над новой коллекцией. Да не бойся, мы не помешаем. Ей лучше работается под шум. Слышишь и телевизор, и радиола включены? Говорит, от старой работы на той стороне привычка осталась.
— Понятно.
Бадаев начал сноровисто выкладывать на стол бутылки и прихваченную снедь. Холмогорцев поставил на плиту чайник и с интересом уставился на бутылку в плетенке.
— Грузинское?
— Не угадал. У мадьяр брал в Мукачево. Это Надежде, нам вот, — Гоша показал этикетку тонкой полулитровой бутылки. — «Закарпатский».
— Такой я еще не пил.
— Тебе понравится. Мягкий и приятный на вкус.
Степан начал сноровисто нарезать багет, достал варенье к чаю, Игорь же ловким движением вскрыл две банки — с печеночным паштетом и шпротами.
Они успели налить чай и тяпнуть по одной, как дверь из большой комнаты открылась и на пороге появилась Надежда. В том же теплом коллекционном платье. Хоть в квартире и было тепло, но северная блондинка мерзла от одного вида за окном.
— Здрасти-мордасти! У нас такие гости, а мне не докладывают! Гош, привет!
Они легонько обнялись, но взгляд женщины тут же нащупал на столе бутылку в плетенке.