— Позвонить?
— Я его номер взяла из договора, может рабочий, но все равно мобильный, — отвечаю на автомате.
— Все хуже, чем я думала. Ты влюбилась?
— Я не знаю, — отвечаю честно.
Но признаваться в том, что я его ждала почти все это время, самой себе было тяжело. Может и влюбилась, но влюбилась я в образ того человека, который был со мной в выходные нашего знакомства, а не в того, кто он есть на самом деле. Разочаровываться особенно горько. А сердце вообще глупый орган, он не видит очевидных вещей. Пора думать головой.
— Я не буду плакать, — говорю я больше себе, чем Юле.
— Вот и правильно! Зато ты честна перед ним, собой и главное, перед своей крошкой! А мы без него справимся. Ты есть хочешь? — меняет тему Юля.
— Очень, — признаюсь я.
На удивление, когда я осознала, что беременная, тошнота отступила, лишь иногда напоминая о себе по утрам. Но, несмотря на это, аппетит у меня был зверский, и когда тошнило, и когда нет. Есть хотелось почти всегда. Прямо бездонная черная дыра вместо желудка.
— Пойдем, я как раз приготовила к твоему приходу.
Я удивленно вскидываю брови. Юля вообще готовить не любит, но делает за последнюю неделю это в четвертый раз. Открываю рот, чтобы спросить, но Юля меня опережает, словно читая мои мысли.
— Да для нашей крошки стараюсь! Не думай там себе ничего, — наигранно возмущенно сообщает она мне.
Мой ребенок всегда звучал с ее губ, как «наш», а мне было приятно. Юля удивительным образом меняла отношение к жизни в связи с моей беременностью. С клубами она завязала, хоть я и не просила. Даже выгоняла ее пару раз веселиться, но она отпиралась, придумывая все новые отговорки. Наши вечера превратились в девичьи посиделки с чаем, вкусняшками, фильмами и долгими разговорами. Жаль, что «наш ребенок» я не услышу от отца моего малыша. Юля определённо заменяет мне Марата в каком-то смысле. Я не верующий человек, хоть родители меня и покрестили еще в детстве, но определенно хочу, чтобы Юля стала крестной моего еще не родившегося малыша. Она уже заботиться о нем больше, чем кто-либо, не считая меня. Пусть у него не будет отца, зато буде две мамы.
Я доедаю свой плов, и мурчу от удовольствия.
— Юля! Ты так вкусно готовишь! Почему раньше-то готовила только я? — возмущаюсь.
Смеется зараза и улыбается своей красивой улыбкой, на которой появляются две ямочки на щечках. Всегда любуюсь ей, когда так лучезарно смеется. Мне кажется, я не знаю девушку красивее, чем она.
— Ну, раньше это было раньше? Для кого мне было стараться?
— А как же я? — делаю большие глаза кота Шрека.
— Ты прекрасна спору нет, но живет без всякой славы, средь зеленыя дубравы,
у семи богатырей. Та, что все ж тебя милей, — заключает Юля.
— А вдруг там богатырь? — смеюсь в ответ.
— Тоже подойдет для моих кулинарных изысков.
Смеемся. Решаем посмотреть фильм, перебираемся на диван. В коридоре замечаю лист с отказом. Замираю, смотрю еще раз. Пальцем очерчиваю подпись. Не знаю зачем это делают. Хочу запечатлеть в памяти свои чувства. Чтобы никогда больше не поддаться искушению с ним встретиться.
— Что будем делать с ним? — спрашивает Юля, указывая ладонью на лист с отказом.
— Не знаю. Сохраню его на всякий случай, — говорю я.
— Мне кажется, он все равно юридической силы не будет иметь, в случае, если он передумает, — говорит Юля тихо, как будто боится моей реакции.
— Наверное. Но пусть это будет напоминание мне, чтобы не доверяла ему никогда больше. Он может передумать, я допускаю такой вариант, несмотря на его отношение ко мне сейчас, то есть к нам. Но я не подпущу его близко к себе больше. Никогда.
Убираю лист с отказом в шкаф к документам. Буду смотреть фильм! И больше не вспоминать Марата никогда. Я себе обещаю. Звонок мобильного меня отвлекает. Андрей. Отвечаю.
— Привет, дорогой! — как можно более веселым голосом.
— Привет, сестренка! Не хочешь мне ничего сказать?
— О чем? — включаю «дуру».
— Что ты делала в офисе «Алима»? — сразу к делу, как обычно. Необходимо придумать убедительную речь, а я ведь позабыла совсем, что встретила в дверях с Андреем.
— Могу задать тебе тот же вопрос?
— Я устраивался на работу.
— К Марату? То есть к Марату Алановичу? В строительную компанию? — удивляюсь я.