Маленький лучик радости зажигается в моем сердце. Я ведь так боялась, что жестокий Марат из прошлого вернется, и тогда моему счастью придет конец.
— Прости меня, если сможешь, прости. За все слова, что тогда сказал. За все поступки. Я же давно хотел развестись, сам не знаю, почему так тянул. С тобой всё было по-настоящему с самого начала.
— Я уже простила, — утыкаюсь носом в его шею, вдыхаю любимый и родной аромат, глупо улыбаясь.
— Тогда поехали! — говорит резко.
— Куда?
— В ЗАГС, дорогая, в ЗАГС! Ты же обещала, что если я вспомню всё, то ты выйдешь за меня!
— Дурак! — смеюсь я в ответ.
Эпилог
Марат
"Маленькая наша девочка! Анечка! Сегодня тебе исполняется годик! Ты — наш главный подарок судьбы. Спасибо тебе, наша девочка, за то, что выбрала нас своими родителями. За то, что пришла в этот мир с улыбкой и открытым сердцем. Ты — самый удивительный, прекрасный, спокойный ребенок. Если я когда-нибудь будут тебе жаловаться, что ты мне не давала спать ночами, то не верь. Этот год был самым прекрасным в моей жизни, и, надеюсь, в жизни нашего папы тоже. Вернее, я знаю это точно. Сегодня я вспоминаю день твоего рождения, вернее ночь. Когда-нибудь, когда ты подрастешь, я расскажу тебе эту незабываемую историю. А сегодня я радуюсь, что ты родилась здоровой малышкой. Сегодня мы впервые собираем всех наших любимых родственников и друзей за одним столом. Сегодня для тебя — подарки, поздравления, торт и сюрпризы. Мы приготовили большого розового пони в подарок, а папа готов был купить тебе всех пони в магазине, потому что ты их любишь. Оставайся всегда такой же открытой миру, доброй, любознательной девочкой. А я и папа сделаем все, чтобы ты была самой счастливой. Целуем, любим, обнимаем, наше сокровище." — я дочитываю последнюю строчку, выведенными красивым почерком, с щемящим сердцем от радости, воспоминаний и любви.
Лия решила на каждый день рождения писать для Ани письмо-послание, в котором мы будем ее поздравлять, а на восемнадцатый день рождения Лия подарит эти конверты памяти. У Лии невероятная способность из простых вещей делать необыкновенно трогательные.
Я до сих пор сам не верю, что каким я стал мужчиной. Мне кажется, большинство моих друзей и знакомых не верят, ожидая, когда мне надоест «играть в семью». Но они не понимают, насколько я счастлив! Я благодарен судьбе, богу, жизни — кому угодно за два главных человека в ней.
Я откладываю письмо на столик, поворачиваюсь и смотрю на спящую Лию, которая уже не спит, а улыбается.
— Доброе утро, любимая! — беру огромный букет белых лилий со стула, вручая его ей.
— Спасибо! Безумно вкусно пахнет! А когда я была беременная Аней, не могла переносить этот запах, — смеется она.
— Да? Значит, теперь я буду дарить тебе только лилии, чтобы узнать, когда ты забеременеешь! — пододвигаясь ближе к ней.
— Но мы же предохраняемся, это исключено, — кокетничает она в ответ.
— Я давно хочу еще детей. Ты же знаешь. Мне нужна дюжина, точно! — отвечаю Лие, покрывая цепочкой поцелуев ее шею, продвигаясь к ключицам, а затем и к главному моему фетишу — ее груди. Скидываю лямки ее пижамы, обнажая ее грудь, обхватывая рукой большое полушарие, сжимая его, а губами припадаю ко второму.
Лия смеется, но сразу выгибает на встречу ласкам, отложив букет на стоящую рядом тумбочку, запуская свои руки в мои волосы.
— Ты мне сына должна, а лучше двух, — напоминаю я, продолжая терзать ее розовые соски.
— Ах! Не должна, мы же сменили свидетельство о рождении Ани! Теперь мы все на одной фамилии! — смеется, но говорит с придыханием.
— Доиграешься, — рычу я, стягивая с нее пижамные шорты и трусы резким движением.
Устраиваюсь между ее ног, продолжая целовать, проникая языком все ниже.
— Ах! — не может сдержать стона Лия, а меня потряхивает, как в первый раз, от ее реакции тела на мои ласки. Вообще не помню хотя бы одного раза, когда Лия сказала, что не хочет секса со мной. Иногда она, конечно, устает, но ее тело мгновенно реагирует на мои прикосновения. Я кайфую от этого. Кайфую от того, когда между ног становится влажно, а ее голубые глаза становятся темно-синего цвета, выдавая ее желание.
— Марат… — шепчет Лия.
— Ммм? — всё, что я могу сказать, не прекращая своего занятия.
— Это ты мне должен сына! — говорит в момент, когда я втягиваю губами клитор.
«Договорились. Определенно договорились!» — думаю я, но ответить не могу, потому что продолжаю свое любимое дело…