— Пытаешься от меня избавиться? — уколол Кристиан, обвивая ее руками.
Она улыбнулась:
— И не мечтай.
Он властно впился ей в губы, а когда отстранился, Джоли вздохнула.
— Как тебе это удается?
— Что?
— Свести меня с ума одним лишь поцелуем.
Он стиснул ее ладонь и потянул Джоли в трейлер.
— Поверь, любимая, ты делаешь со мной то же самое.
Едва оказавшись внутри, Кристиан вновь сжал ее в объятиях и прильнул к губам в сокрушающем поцелуе.
Он увлек Джоли по коридору в спальню, не отрываясь от ее рта, а его руки в этом время сражались с их одеждой. Долгий поцелуй Кристиан прервал лишь дважды — в первый раз, чтобы снять с Джоли футболку, и второй, когда запутался в собственных брюках.
— Да ты просто великолепен, — прошептала Джоли, опускаясь на кровать и увлекая его за собой.
— Ты тоже.
Она улыбнулась и застонала, почувствовав, как его ладони заскользили по ее телу.
Кристиан занимался с ней любовью медленно и неторопливо, раз за разом доводя до вершины блаженства с помощью губ, рук и всего тела.
Но вот, погрузившись в самую ее глубину, он вдруг замер, глядя на Джоли сверху вниз и лаская ее лицо и волосы.
— Джоли?
Она кивнула, заглядывая в светлые глаза и наслаждаясь тяжестью его тела.
— Спасибо.
Она улыбнулась и погладила его по щеке:
— Я хочу, чтобы ты был счастлив.
— Я счастлив.
Эти слова заставили ее сердце дрогнуть.
— Мне знакомо это чувство. — Когда она была с Кристианом, Джоли просто знала, что все будет хорошо. Никогда раньше она не испытывала ничего подобного, никогда прежде не ощущала себя в безопасности так, как с ним.
— Джоли, я хочу провести с тобой вечность.
Сердце ее пропустило удар. Неужели он и правда это сказал?
— А ты? Ты хочешь быть со мной? Вечно?
Она кивнула и крепко обхватила его за шею руками:
— Да. О боже, да!
Кристиан принялся двигаться глубоко внутри нее, доводя до пика взаимного наслаждения. Джоли никогда не думала, что экстаз может быть настолько всепоглощающим.
— Ты можешь связаться с доктором Фаулером? — спросил Кристиан Риса, наполняя кружку пивом.
Рис оторвал взгляд от Себастьяна и Джоли, возящихся с настройкой новой караоке-системы, которую Кристиан купил, не слушая протестов Джоли. Кристиан знал, что она до сих пор чувствует себя неуютно из-за того, что он потратил на нее деньги, но его главным аргументом стало то, что, раз уж они решили жить вместе вечно, пора ей привыкать к его помощи. Джоли смягчилась.
Теперь оставалось лишь решить проблему с вечностью.
— Конечно, — кивнул Рис, доставая мобильник. — Сделаю пару звонков и попробую его найти. — Он поцеловал Джейн в губы и вышел на улицу, чтобы позвонить.
Кристиан глядел ему вслед, надеясь, что доктор Фаулер ответит. Он уже два дня не совершал набег на банк крови, и хотя чувствовал, как пульсирует внутри голод, знал, что не сможет утолить его кровью Джоли. Клыки так и не появились — ни разу.
Он обернулся к Джоли и Себастьяну, подключавшим провода к проигрывателям. Джоли постоянно задавала вопросы, наверняка потому что хотела знать каждую деталь, чтобы, если вдруг собьются настройки, суметь все наладить самостоятельно. Она была очень целеустремленной. И сильной.
Но окажется ли она достаточно сильной, чтобы принять правду о его природе? Даже если доктор Фаулер сумеет решить проблему с клыками, вдруг его помощь окажется бесполезной?
Если Джоли не сможет вынести правду, Кристиан ее отпустит. Пусть это убьет его, но он так сделает. Учитывая, в какой обстановке и в каком окружении она выросла, сейчас Джоли жаждет только нормальной жизни. Без зловещих туч на горизонте.
А вампиризм был как раз огромной черной тучей. Вот уж он-то точно не поспособствует нормальной жизни.
Кристиан взглянул на Джейн, болтающую с Джедом. Старик просто сиял от ее внимания. Во всех отношениях Джейн выглядела как обычная смертная, добрая и милая… Казалось, вампиризм ее совсем не изменил. Может, если она окажется хорошим примером…
Он заметил, как Джоли с Себастьяном обменялись сияющими улыбками. Похоже, настройка караоке проходит гладко.
Пару минут спустя Себастьян направился в его сторону, одаривая по дороге улыбкой каждую посетительницу в баре.
— Знаешь, — сказал он тихо, дойдя наконец до барной стойки, — ты из самого жуткого на моей памяти вампира превратился вдруг в такого дамского угодника. Я восхищен.