Она повернулась, чтобы взглянуть на Кристиана, растянувшегося на кровати, крепко спящего и даже не догадывающегося, какое восхитительное зрелище он собой представляет — голый и невероятно красивый. Джоли мурлыкнула, представляя себе сотни вещей, которые можно вытворять с этим телом.
Задержавшись еще на секунду возле кровати, она буквально силой заставила себя выйти из спальни. Она знала, что будить Кристиана бесполезно. После того как он занялся с ней любовью третий раз за ночь, медленно, неторопливо, заставляя ее просто таять от нежности — даже сейчас пальчики ног подгибались при одном воспоминании об этом, — он провалился в глубокий сон. Впрочем, вполне заслуженный.
Почувствовав жуткий голод, Джоли направилась на кухню. Она поест, а затем отправится в бар. Опять она умудрилась проспать большую часть дня. Впрочем, она тоже заслужила отдых. Девушке нужны силы, чтобы не отстать от своего любимого.
Прислонившись к кухонному столу, Джоли съела йогурт и пачку мюсли. Затем она прикончила вторую пачку и, напевая под нос, направилась в ванную. В жизни и правда наступает светлая полоса. В баре дела идут просто отлично. Она встретила замечательного парня. Все становится лучше и лучше.
Стянув белье, она повернула кран и забралась в душ. Струи воды нежно массировали уставшие мышцы. Уставшие не от тяжелой бесполезной работы, а от кое-чего просто восхитительного.
И все это произошло только потому, что Кристиан едва не сбил ее на своем автомобиле. Судьба просто спятила. Сумасшедшая удача наконец нашла ее, и Джоли была просто в восторге от того, как менялась ее жизнь. Кажется, старая Джоли Дуган действительно оставалась где-то в прошлом.
Глава 26
Два часа спуся Джоли стояла посреди разгромленного бара и слушала, как сокрушается Джед:
— Мне очень жаль, Джоли. Я даже ничего не слышал. Проклятые уши. Я просто старая ни на что не годная развалина.
Она покачала головой:
— Не извиняйся. Это хорошо, что ты ничего не слышал. Ты же такой: обязательно пришел бы выяснять, что за шум, и тебя могли ранить… или даже убить.
Осторожно ступая, Джоли прошла в середину зала. Повсюду валялись осколки кружек и бутылок. Музыкальный автомат у стены, похоже, ударили одним из разломанных стульев. Стекло в нем треснуло, но старая машина все еще подмигивала огоньками. Но вот караоке-система… Она была уничтожена.
Джоли подошла к навесу и уставилась на разбитые проигрыватели и разбросанные по полу компакт-диски. Затем молча развернулась и, с трудом переставляя ноги и тупо глядя перед собой, направилась прочь из бара, чтобы дождаться полицию снаружи. Солнце медленно опускалось, окрашивая верхушки деревьев в нежно-желтый цвет. Уже больше пяти часов. Пора было открывать бар. Но сегодня он не откроется.
Джед, шаркая сапогами, вышел вслед за ней и прислонился к одному из столбов, поддерживающих крышу. Джоли почувствовала едкий дым, когда старик раскурил сигарету.
— Мы все здесь приведем в порядок, — сказал он, в хриплом голосе прозвучала решительность.
Джоли лишь кивнула в ответ. Из-за душившей ее ярости она не могла вымолвить ни слова. К глазам подкатили слезы, но она не позволила себе разрыдаться. Она не будет плакать. Слезы никогда и ничего не решали.
Джоли стиснула зубы, когда сквозь пелену гнева и боли просочилось понимание. Было противно даже думать об этом, но у нее не оставалось ни малейших сомнений в том, кто виноват в случившемся. Вэнс. Это он разнес ее бар и украл все деньги.
Явных доказательств не нашлось, но Джоли была уверена, что это он. Слишком большое совпадение, что он объявился незадолго до этого. И как он тогда на нее посмотрел… Ей следовало догадаться, что братец выкинет что-то подобное.
Джоли было так больно. Больно от того, что родной брат оказался способен на такие вещи. Но она знала, что теперь делать. Она скажет полиции, кого искать. Джоли уже давала ему шанс. А он посягнул на ее будущее. На ее мечту. Что ж, она больше не будет тащить за собой груз семьи.
Она отремонтирует бар и откроет его вновь. И все мечты сбудутся, рано или поздно.
Кристиан сразу почувствовал неладное, заметив, что на автостоянке у бара совсем пусто. Он припарковался возле черного входа, и, обогнув здание, подошел к главной двери. На прилепленном к ней листе бумаги от руки было написано: «Временно закрыто на ремонт».