Толик, едва вошли, не раздеваясь, обнял меня и прижался своей холодной курткой, всхлипывая.
Кое-как успокоив его, я спросил его, что случилось.
— Я боялся за тебя. Среди нас тебя не было, я весь извёлся.
Хмурый Саша передал мне пакет: — Мне хотели второй фингал поставить.
— Кто? — удивился я.
— Твой папа. Говорит, что так издеваться над своей девочкой он не позволит.
Когда я спросил, что он имеет в виду, он только зубами заскрипел, и сказал, что я совершенно о тебе не забочусь, потакая твоим опасным играм.
— Странно, — сказал я, — никогда он мне не говорил, чтобы я не дрался.
— Его руки уже тянулись к моему уху.
— Я был свидетелем, — глухо произнёс Толик.
— Ты давай, раздевайся, заморозил меня. Заболею ещё. Толик испуганно отпрянул: — Ой, что-то я совсем! Раздевшись, они прошли вместе со мной в Сашину комнату. Там, разглядев, наконец, моё лицо, Толик, открыв рот, обошёл вокруг меня, как вокруг новогодней ёлки.
— Ой, Сашка, какая ты…
— Страшная?
— Так тебе лучше.
— Я вот тебе покажу! Ты слышал, Саша, синяки мне к лицу!
— Как синяки?!
— Синяки, замазанные косметикой. Мне надоело ходить с синей рожей. Кстати, вы решили, куда пойдём?
— Во-первых, вы сейчас пойдёте за стол! — сказала мама Саши.
Нас накормили фаршированными блинчиками.
Саша с Толиком бросали на меня красноречивые взгляды.
Я понял, и сопел от негодования. Я всегда негодую, когда мне напоминают, что я тупой.
«Ладно, думал я, получите вы у меня блинчиков!»
Наевшись, мы немного посидели у Саши в комнате.
Толик прижался ко мне, обняв за талию.
— Я соскучился.
Саша притворно возмутился:
— У меня дома, при мне, почти законном муже!
— Я второй.
— Фиг!
— Уже отказываешься от своих обещаний?
— Ой, мальчики! — засмеялся я. — Вы меня делите? Драться будете?
— Будем! — хмуро сказали они хором.
— Хорошо. — у меня возникла мысль, — а что, если устроить бои без правил? Ну, почти без правил. Без летального исхода.
— ?
— После последней потехи непросто будет найти серьёзных противников, тренироваться в реальных условиях будет негде. Обычные тренировки не дают такого эффекта, приходится всегда сдерживать удар, а это уже входит в рефлекс.
— Нас не выгонят из спортклуба?
— Договариваться надо. Представьте атрибутику: вместо электричества-факелы, призрачный свет, дым. Арена освещена ярче, на ней в одних трусах, с обнажённым торсом — бойцы…
Саша представил, вдруг фыркнул, и захохотал.
— Ты чего? — удивился я.
— Ой, не могу! — Катался по кровати Саша. Наконец, немного успокоившись и вытерев слёзы, сказал: — Я представил в таком виде Бешеного Котёнка.
Тут не выдержал и Толик, повалившись рядом с Сашей.
Я обиделся, встал и отошёл к окну.
— Всё бы вам ржать над больным человеком, — проворчал я, — на себя бы посмотрели.
— Мы себя тоже представили, — сквозь смех сказал Толик, — что, я лучше выгляжу? В кимоно ещё более-менее, а так! — и снова захлебнулся смехом.
Мне почему-то было не до смеха: ну и что? Выходит на арену такой скелетик, бац-бац, накачанный противник валяется, я подымаю худенькую ручку. — и тут меня разбирает смех. Мы валяемся уже втроём.
Отсмеявшись, я вытер глаза рукой, пацаны, увидев меня с размазанным макияжем, выпали из реальности.
Умытый, но с синяками под глазами, я выглядел не лучше. Тем более что ребята, по моей просьбе, принесли мне девичий костюм, хорошо хоть, с джинсами и ботинками.
— Снова наводить румяна? — задумчиво спросил я у своего отражения. — Толик! — крикнул я, и, когда тот подошёл, спросил: — А у тебя, почему нет повреждений на лице?
Толик самодовольно заулыбался: — драться надо уметь!
— Можно подумать, прятаться.
Толик обиделся и начал раздеваться. Когда он стянул с себя майку, мы присвистнули: вся спина и грудь чернели от побоев.
— От ударов в лицо уворачивался, но удары сыпались слишком густо, вот и попало.
— Больно? — спросил я.
— Терпимо, — пожал плечами Толик, — расскажи про бои без правил.
Пришлось рассказать то, что видел в кино.
— Здорово! — согласились ребята, — там же ставки делают? Можно на жизнь ещё зарабатывать.
— Не только на жизнь… — хотел поправить я.
— У нас вся жизнь — борьба, — ответил Саша.
— Это так. Сейчас вот придётся бороться за борьбу.
В это время стукнула входная дверь.
— Папа пришёл! — сказал я и вышел в коридор. Папа Саши разувался.