Максим Сергеевич с Яной были дома, но на наши вопросы у него ответов не было. Телефон куратора он нам не дал.
— Разберутся, скажут. А вы сами никуда не лезьте. Без вас всё сделают.
— Ребятам скучно, созвали бы всех в клуб.
— Мне тоже надо отдыхать, да и битые почти все. Давайте, зализывайте раны, завтра вечером соберёмся.
Не очень довольные своим вояжем, вернулись мы ко мне домой.
Зализывать раны.
— Завтра в школу, — вспомнил я.
— Нам ничего не задавали.
— Что будем делать, может, Толика полечим?
— Тебя бы тоже, — улыбнулся Саша.
— Юрик, — оторвал я брата от компьютера, — можно что-то сделать с нашими ушибами?
— Можно. Ты же знаешь, нужен тесный контакт.
— Мы уже проспали ночь в таком контакте, что меня едва не раздавили.
— И что?
— Синяки остались.
— Понятно. Вы расходовали много жизненных сил.
— Ты тоже?
— У меня сейчас не очень, но после сытного ужина, если возьмёте в свою тёплую компанию, может быть, что — то получится.
— Тогда надо готовить сытный ужин, — сказал я.
— Фаршированные блинчики! — вспомнил Толик.
— Да! — сказали Саша с Юркой.
Мне осталось только вздохнуть и пойти на кухню.
— Мама! — пожаловался я, — наши проглоты хотят блинчики с мясом!
— Мне тяжело стоять долго.
— Я и не прошу. Есть у нас мука, мясо и прочее?
— Фарша нет.
— Значит, кто-то сейчас пойдёт в магазин!
Ребят мы отправили за покупками, я остался замешивать тесто.
Любопытный Юрка пристроился рядом, заворожено глядя на мои действия.
— Откуда у тебя такое умение? — с завистью спросил он, Ты всё время говоришь, что в прошлой жизни ты был мальчиком.
— Э, брат, чтобы быть мальчиком, надо знать и уметь всё! Научиться и мальчишеским, и девчоночьим делам. Особенно, если ты в большой семье младший.
— Я тоже младший.
— Ты не младший, ты маленький.
Юрка почесал затылок: — Я, может, тоже в прошлой жизни был мальчиком.
— Наверняка, кабинетным учёным, этаким книжным червем.
— Почему ты так думаешь?
— Тебя невозможно вытащить на спортивные мероприятия!
— Немного вырасту, догоню тебя в спорте.
— Давай, догоняй. Кстати, яиц мало.
— Сколько раз ты подтягиваешься на турнике? — полюбопытствовал брат.
— Двенадцать.
— Врёшь! — открыл рот Юрка, — ты недавно допрыгнуть до него не мог.
— Спать меньше надо!
— Я коплю силы.
— Копить надо утром, на физзарядке. Подумай: физическая зарядка!
— То-то вы все пустые. Назаряжались.
— Я эти два дня дрыхнул! — возмущённо сказал я. — У Саши как-то было неудобно с утра шуметь.
— Знаю ваши зарядки. С Сашей, небось, до потери сознания заряжались? — проницательно спросил Юрик.
— Такая зарядка несёт в себе массу положительных эмоций.
— Но истощает физически.
— Хочется ещё и ещё…
— Потом меня просишь поделиться силой.
— Юрик, не будь занудой, сам скоро захочешь!
— Скоро? Через десять лет? Не думаю, что буду такой ранний, как ты. Только девочки в двенадцать лет могут так влюбляться.
Ответить мне было нечего, оставалось счастливо улыбаться.
Пришли наши гонцы, принесли продукты, пришлось вплотную заняться приготовлением блинчиков.
— Надо сделать из моей кровати нары. — Задумчиво сказал я.
— Это как? — Поинтересовался Юрик.
— Кладёшь доски поперёк кровати, здесь ножки, всё это сколачиваешь, сверху бросаешь тюфяки, вот и широкое, просторное лежбище. Иначе как мы вчетвером уляжемся на односпальной кровати?
— Помещались как-то, — вспомнил Толик.
— Кто-то не съедал на ночь столько блинчиков.
— Не я один, — обиделся Толик.
Он был прав. Всё, над чем я трудился целый вечер, было сметено.
Папа потом ещё спросил, не могу ли я засолить сельди.
— Лишь бы рыба была, — ответил я.
Теперь же мы стояли у моей кровати, и думали, как на ней разместиться.
— Я могу спать наверху! — Ехидно сказал Юрка.
— С Толиком! — добавил я, — ему больше всего надо полечиться! Мы с Сашей, так и быть, помучаемся внизу.
— У вас синяки ещё долго не сойдут, — засмеялся Юрик.
— Ну и ладно, мне такая Саша тоже нравится, — глаза Саши уже блестели.
Мы легли и обнялись. Слились в страстном поцелуе.
— Девочка моя, — прошептал Саша.
— Мальчик мой, — прошептал я.
— Вы, там, внизу, тихо! — ревниво сказал Толик.
Мы закрыли друг другу рты поцелуем.
Утром я опять проснулся под грудой тел.
С трудом выбравшись на волю, отправился в ванную. В зеркале на меня смотрело уже вполне живое лицо, лишь желтизна под глазами портила внешность. Умывшись, сделал зарядку, запрыгнул на турник.