Но ребята расходиться не спешили. Поднялся шум, обсуждали моё предложение между собой, стали задавать вопросы мне.
— На все ваши вопросы я отвечу завтра, или, когда вы решите собраться. Почётче сформулируйте свои вопросы, я сформулирую ответы. Про взносы отвечу прямо сейчас. При Советской власти пионерская организация финансировалась из комсомольских членских взносов. Школьники платили по две копейки в месяц. Этих взносов хватало содержать тысячи пионерских лагерей, платили зарплату вожатым, дети практически бесплатно и качественно питались. Путёвка в пионерлагерь стоила чисто символическую цену. Помогали, конечно, и предприятия, профсоюзы, но дети не были предоставлен самим себе, ребят вытаскивали из подворотен и направляли их энергию на созидание, а не на разрушение…
— Саша, ты говорил, не будешь затрагивать политику! — перебила меня Антонина Павловна.
— Извините, увлёкся, просто хочу, чтобы наши хорошие дети не превратились в никчёмных взрослых. Всё закладывается сейчас.
— Признаюсь, ошарашил, — сказала классная, — знала бы, во что ты меня втягиваешь.
— Всё равно согласились бы, хоть послушать!
— Это верно, умеешь ты говорить.
— Получилось у нас собрать команду самбистов? Весной начнём играть в футбол. Что нам мешает ещё и дружить? Я хочу, чтобы нас уважали. Видят галстук, и уважают.
— Все рассмеялись, некоторые захлопали в ладоши, а я устал. Задрожали ноги, и я попросил разрешения сесть на место.
— Что с тобой? — встревоженно спросил Толик, когда я упал на стул.
— Устал, — стирая со лба пот, сказал я, — что — то слаб я ещё.
— Сейчас позову Сашу! — Толик достал телефон.
— Саша, ты опять заболел? Надо было ещё отлежаться! — Встревожилась и Антонина Павловна. Ребята зашумели.
— Ничего, приду домой, хорошо поем, и лягу спать.
— Так и сделай, а если завтра будет плохо, позвони.
— Спасибо, Антонина Павловна.
— Саша не отвечает, — сказал Толик, наверно, на уроке.
— Подожди, — Я поискал след Саши. — Он ждёт нас на выходе, наверно, забыл включить телефон.
Толик молча выскочил за дверь. Через несколько минут он привёл Сашу.
— Мы заберём Сашу? — спросил он, и, получив согласие, мы удалились.
На свежем воздухе мне стало легче, перестала кружиться голова.
— Могла бы и попозже делать свой доклад, — попенял Саша мне. Я промолчал. Зато речь удалась, жаль, Саша её не слышал, я бы спросил, что он об этом думает. Саша умный человек, может, я зря всё взял на себя? Помощь мне бы не помешала. Если всё срастётся, хлопот будет немало.
— Сегодня останетесь? — с надеждой спросил я.
— Хорошие эмоции хорошо оздоравливают, — ответил Саша, мы сбегаем домой, потом вернёмся, да, Толик?
Толик согласился. Они опять крепко подружились. Очень крепко, подумал я. Пусть дружат. Пока.
— Со мной обедать будете?
— Мы тогда не выберемся. Придём позже.
Проводили меня до моей двери, проследили, чтобы я зашёл домой, и, прыгая по ступенькам, убежали. Я подошёл к окну, и увидел, что они бегом куда-то помчались. Надо же, подумал я.
С трудом съев остатки макарон, побрёл поспать. Разделся и лёг.
Чёртова ангина. Я и забыл, сколько сил она забирает. Да и долго ли их забрать из этого тельца? И с этим скелетом Саша что-то хочет?
Слепой он, что ли?
Если хочешь уснуть, надо о чём-то подумать. Заявления надо принимать в письменном виде. А то начнётся: хочу-не хочу. Впрочем, к этому надо подойти серьёзно. Самостоятельно выйти не получиться, только исключить.
Какой ты! Если не так, какая может быть монархия?
Чем будем заниматься? Надо будет летом сходить в поход. Раздобыть карту, заняться топонимикой, а то не знаю даже, что там, за поворотом.
Река здесь должна где-то быть. Цна? Не знаю. Ничего не знаю, кроме Африки. На море хочу… невероятно соскучился, даже зимой. Что будет летом? Ни одного погожего дня не пропускал. Начинал с конца февраля, заканчивал в ноябре. Я вздохнул. У папы машина, взять доверенность.
Я вдруг расхохотался. Всю жизнь мечтал оказаться в детстве! Сбылась мечта идиота! Даже на машине не прокатиться. Тоже соскучился по своему «Бигхорну». Интересно, что с ним сделали? Хорошая машина… была.
Надо попросить папу научить сына с 25 летним стажем водить машину.
Сколько лет папе? Лет 35–40? Ничего не знаю!
Сладка хандра! Сдурел совсем! Судьба дала такой шанс, а он грустит о стариковских делах. Предложили бы мне вернуться назад, согласился бы? Да ни за что! На море можно съездить в отпуск. Какой, к чёрту отпуск!