– Мама не захотела сюда больше ездить после смерти родителей – Катя уже уверено стояла подле нее, пожимала плечами.
– Очень зря, ой зря. Это же ваш дом, в нем заложена душа вашей семьи. Нельзя так просто оторвать душу и выбросить на помойку не залечив ее основательно. Ваша бедная мама, как же ей тяжело. Я же вижу, как страдает ее душа, окровавленная. Хорошо, что она приехала сюда наполнить ее. Давно надо было это сделать – старушка в черном весь свой монолог сопровождала мотанием головы. Все ее морщины на лице в едином порыве выказывали боль и печаль.
– Так вы видели мою маму? где она? Как она? – Катя пыталась поймать ее взгляд, но безуспешно. – Где моя мама? – громко повторила свой вопрос Катя, думая что старушка может не услышала с первого раза.
– Бабушка, где сейчас Анастасия Валерьевна? – громким мужским голосом вторил Эрик.
– Пойдемте со мной – женщина в черном медленно развернулась, держась за перила и медленно переставляя ноги пошла в сторону огорода. Эрик и Катя переглянулись и подождали, когда старушка отойдет на достаточное расстояние. И только после этого двинулись за ней. К этому времени победоносный скрип деревьев затих, ветер испугано растворился в воздухе, а занавеска обняла вбитый в землю столб, назначение которого могли знать только хозяева дома.
****
– Открывай быстрее мам, что ты возишься – простонал Артем, толкая дверь вперед. – Ну мама, давай быстрее – младший сын Ефима подпрыгивал на месте.
– Милый, заело замок, сейчас – Диана за ручку тянула дверь на себя, пытаясь повернуть рукоятку замка. – У меня не получается. Дамир, попробуй ты, ты сильнее – она обернулась к стоявшему позади нее старшему сыну, которые как солдат был собран, но его глаза выдавали его нетерпение.
Ранним утром в квартиру семьи Крыжей позвонили в дверь. Длинные протяженные гудки заставили проснуться всю семью раньше, чем установлено время на будильнике. Старшему Дамиру в школу, младшему в детский сад. Из квартиры они выходили вместе. Диана сперва заводила младшего в садик, а потом отвозила старшего в школу. После того как ее муж Ефим публично нанес увечья следователю следственного комитета, за что угодил в камеру предварительно заключения она считала безопасным самой возить детей на занятия. Она за время следствия организовала домашний режим для своих детей. Если дети и покидали стены квартиры, то только вместе с ней.
– Давай, на счет три я надавлю всем своим весом на дверь. Ну или тем, что от меня осталось – отшутился Ефим, который решил устроить сюрприз своей семье, приехать из места заключения без предупреждения. – Раз, два, три – по подъезду пронеся звук смятия металла и скрежет двойного оборота замочной скважины.
– Папка – воскликнул Артем и прыгнул ему на руки, обняв шею руками а туловище ногами, на столько на сколько позволяла длина его ног. По подъезду эхом разнеслись радостные детские голоса.
–Папка – звонкий голос младшего сына – папа привет – серьезный мужской бас старшего сына – милый здравствуй – нежный голос жены.
Диана вышла на лестничную площадку вслед за детьми. Она обхватила руками всех своих трех мужчин и прижалась щекой к Ефиму.
– Давайте зайдем в дом, заморозитесь еще из-за меня – Ефим поцеловал жену и шагнул в квартиру, держа всю свою семью в своих объятиях. – А то выбежали все полуголые. Это и тебя касается родная. Не будем радовать соседей твоим изящным стриптизом – отшутился Ефим, задорно подмигнув ей.
– Пускай завидуют. Вся семья в сборе. Ура! – она прошептала в строну соседских дверей, словно заговор. Войдя в квартиру она обернулась, бросила взгляд на пустую лестничную площадку, дотянулась до ручки двери и выдохнув, захлопнула входную дверь.
– Теперь ты, как и наши дети, из дома выходишь только со мной и со мной заходишь. Как на войне “ни шагу назад”. Ты меня понял? – Диана играючи погрозила Ефиму указательным пальцем. – Дамир, Артем, сегодня все остаетесь дома! Бегом умываться, папе срочно нужно в душ – она сморщила свой острый носик, не отводя от его глаз свои.
– По-моему часть своей камеры я принес с собой – ухмыльнулся Ефим – Одежду надо будет сразу всю сжечь. А то мало ли еще заразу принес помимо этой адской вони. Хотя я уже привык к нему, наверное. Не чувствую его даже. Это ужасно! – он понюхал свою подмышку.
Соседи снизу наверняка тоже должны были проснуться и начинать ругаться на громкие звуки, раздающихся с потолка. Шум был больше похож на командный забег в жестких кроссовках. Артем бегал между комнатами, как спринтер на олимпиаде. Поначалу он вскакивал со стола и бежал к двери ванной комнаты. Приложив ухо к двери, он прислушивался, словно ждал команды на старт. Получив некий сигнал, он снова убегал на кухню доедать свое печенье с йогуртом. После, перебежки переместились в большую комнату и в коридор. Дамир, завидев как отец вышел из ванны, пинал ему под ноги футбольный мяч. Ефим с былой сноровкой смог профессионально останавливать мяч, каждый раз прижимая его ногой к полу. Делая нехитрые движения ногами, он играючи обрабатывал мяч, заставляя Артема бегать из стороны в сторону. Даже было пару случаев, когда Ефим уже передал мяч старшему сыну, но продолжал делать активные движения ногами, создавая видимость того, что мяч по-прежнему у него. Артем этого не замечал и с завидным упорством пытался впутать свою маленькую ножку в ноги отца. Возбужденные возгласы Артема затмевали собой включенный телевизор, на котором шел мультфильм про роботов. Только когда Артем издал стон, говорящий чтобы отец поддался и отдал ему мяч, Ефим сделал вид что промазал, дав ему возможность выпнуть мяч в сторону кухни. С ребяческим визгом, довольный собой он бежал на кухню. Прижав мяч к груди, обхватив его своими ручками он вернулся в большую комнату. Не заставив себя долго ждать, он ввел мяч в игру, бросая его под ноги своему брату.