Этим она переполнила чашу его терпения.
С проворством, которого Джеферсон сам от себя не ожидал, он подскочил к Ванессе, резко толкнул ее в спину, отчего она свалилась на кровать, и оказался сверху, прежде чем она успела даже попытаться встать.
Левой рукой он вжал ее в подушки, а правой принялся лупить по круглой заднице, не обращая внимания на яростный вой. Ванесса вырывалась и барахталась, но без надежды на успех.
Джеферсон настолько вошел в раж, что хотел расквитаться с ней за все мелкие и крупные пакости, которые она ему причинила.
Лишь когда гневные вопли превратились в беспомощное, жалкое повизгивание, Джеферсон закончил экзекуцию, однако жертву свою предусмотрительно не отпускал.
– Я тебя предупреждал! – прохрипел он, с трудом восстанавливая дыхание. – Перестань меня злить и, главное, прекрати ломать мои трости и швырять в меня чем попало. Я не позволю тебе вечно злоупотреблять своей добротой.
– Причем тут твоя доброта? – заорала Ванесса и попыталась резко перевернуться, но Джеферсон еще глубже втиснул ее в подушки.
– Отпусти меня! – придушенно крикнула Ванесса. – Немедленно меня отпусти, ты… ты… – В ярости Ванесса никак не могла найти подходящее слово, чтобы охарактеризовать Джеферсона. – Вонючий скунс! – закончила она наконец фразу, лишь бы не показать своей слабости.
– Нет, пока ты ведешь себя как полоумная, – хладнокровно возразил Джеферсон. – Я отпущу тебя, только когда ты успокоишься и трезво растолкуешь мне, из-за чего так на меня обозлилась.
– Ты двуличный человек! – Ванесса предприняла новую попытку освободиться, но Джеферсон, несмотря на свое увечье, оказался в данный момент победителем. – Двуличный! Аферист! Обманщик! – Как же, черт побери, еще его обозвать, чтобы он обиделся и отпустил ее наконец? – Подлец!
Все, теперь она истратила весь свой запас ругательств. Некоторое время Ванесса молча ждала реакции, но Джеферсон оставался абсолютно невозмутимым, только по-прежнему крепко вжимал ее в подушки, не ослабляя хватки.
В конце концов Ванесса сдалась первой. У нее заболела спина, и нечем было дышать. Теперь она мечтала лишь о том, чтобы хоть на пять минут оказаться вне пределов досягаемости Джеферсона и свободно вздохнуть.
– Джеф? – Ее голос прозвучал едва слышно и очень смиренно.
– Да?
– Пожалуйста, отпусти меня.
– Ты будешь вести себя прилично?
– Да, конечно.
– Значит, мир?
– Да!
Давление на спину исчезло. Ванесса с облегчением почувствовала, что может повернуться и выпрямиться.
Джеферсон сидел рядом с ней на кровати и с подозрением наблюдал за ней.
Ванесса поднялась, прекрасно понимая, что он следит за каждым ее движением.
Она подошла к окну и выглянула на улицу, где несколько ребятишек катались на скейтборде.
– Когда я покину эту квартиру, то уже навсегда, Джеф, – тихо сказала Ванесса, не отрывая глаз от играющих детей. – Я больше не хочу тебя никогда видеть и не хочу никаких твоих великодушных заказов. Ты достаточно надо мной позабавился.
– Я позабавился? Над тобой? – В голосе Джеферсона слышалось искреннее изумление. – Ты ничего не путаешь?
– Ах, оставь! – В тон Ванессы снова вкрался гнев, что заставило Джеферсона медленно и осторожно приподняться.
– Ты столько времени подпихивал нам стингеловские заказы, засыпал нас этой жуткой дрянью собственного производства и при этом вволю веселился над нашей неосведомленностью, вместо того чтобы просто сознаться, что ты и есть мистер Стингел. – Ванесса резко обернулась и испуганно отпрянула, увидев, что Джеферсон неслышно встал сзади и смотрит на нее. Но все же продолжила: – Передо мной ты разыгрываешь несчастного калеку, который с трудом стоит на ногах, а в Нью-Йорке полночи танцуешь в «Хилтоне».
Ванессу снова понесло. Ее зеленые глаза яростно сверкали, когда она обвиняла Джеферсона во всех смертных грехах.
– Какая там брючная мания! Не смеши меня! Эта дешевка Пенни наверняка знает каждый шрам на твоем теле и постоянно уверяет тебя, что ты прекрасно выглядишь. – Ванесса вздернула подбородок и бросила на Джеферсона ядовитый взгляд.
– При твоих миллионах ты и впрямь можешь не опасаться, что какая-то женщина тебе откажет. Но нет… – На этом месте Ванесса сделала передышку, чтобы глотнуть воздуха про запас и метнуть последнюю молнию. – Тебе гораздо интереснее обвести вокруг пальца такую глупую корову, как я. Но теперь с этим покончено! – Она развернулась и больно пнула Джеферсона в живот. – Я сыта по горло тобой и твоими штучками, Джеферсон Тэйлор, и добровольно отказываюсь от удовольствия лицезреть голого мистера Стингела!