— Как же так? — недоуменно потрясла она головой. — Вы друг друга не любите ни капельки и собираетесь жениться? Заранее хладнокровно обсуждаете будущий разрыв. Это какая-то деловая сделка, а не живые отношения!
— В тот момент я просто не видел иного выхода, — угрюмо и раздраженно ответил Дэниел. — Мне думалось, так будет лучше для Джоша. Неужели ты не понимаешь моих побуждений? Дороже сына у меня никого нет. Я отец, я отвечаю за него. А родители порой вынуждены приносить себя в жертву. Не думай, у меня тоже, как и у тебя, есть идеалы, но далеко не всегда они воплощаются в жизнь. Часто приходится довольствоваться тем, что есть. Мы с Симоной могли бы при желании создать не самую плохую семью, но…
Голос его оборвался, а Кэрис продолжала глядеть на собеседника во все глаза. Она впитывала каждое слово, и вдруг до нее стало доходить, что он говорит в прошедшем времени, как если бы они с Симоной уже решили расстаться. У женщины еще сильнее закружилась голова, но уточнить Кэрис побоялась — возможно, она, в своем умопомраченном состоянии, просто приняла желаемое за действительное.
Он неловко кашлянул перед тем, как подвести итог.
— Значит, решено: готовимся к сегодняшнему вечеру, — заявил он. — Дети будут веселиться на дне рождения, а мы имеем право немного расслабиться и посвятить время самим себе. Возражения есть?
Целая тысяча, подумала она. Но, еще толком не придя в себя после услышанного, сочла за лучшее умолчать о своих истинных чувствах.
— Возражений нет. — Она гордо посмотрела на него. — При одном условии: ты будешь держать в голове то, о чем так любишь мне напоминать: ты — работодатель, я — наемная работница.
— Знаешь, Кэрис, тебе пора спуститься с небес на землю, — улыбнулся он, покачав головой. — Слишком уж ты привыкла жить в вымышленном мире — при свете волшебной лампы. Ну что ж, жди нынче вечером своего Аладдина. — И он вышел из кухни, оставив ее в смятении чувств.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
— О, Шафран! — восхищенно выдохнула Кэрис. — Какое чудесное платье! Моя дочь в нем просто ослепительна! Дэниел, — воскликнула она, — ну не молодчина ли наша Шафран? Посмотри, какой наряд она сшила для Тэры!
— Потрясающе! — Сидевший на веранде, в кресле-качалке, Дэниел с непритворным изумлением подался вперед и протянул малышке руки. Та с радостной готовностью затопала к нему, улыбаясь до ушей. — Иди сюда, красавица моя, — позвал Дэниел. — Ну-ка повернись, чтобы мы хорошенько полюбовались на тебя.
Платье было ярко-желтого цвета, со множеством пышных оборок по подолу и краю коротких рукавчиков. Весь лиф был вышит мелкими цветочками и расшит стеклярусом. Шафран подобрала темные Тэрины волосы наверх и подвязала на макушке желтой атласной лентой, концы которой, извиваясь, ниспадали малышке на спину. То был очаровательный наряд — роскошный, экстравагантный и типично карибский по духу.
Бережно держа девочку за талию, Дэниел повернул ее кругом — так, чтобы всем был виден огромный атласный бант, украшавший платье сзади. Польщенная Тэра с удовольствием поворачивалась и подскакивала, пока, наконец, не кувыркнулась на пол, и Дэниел, подхватив ее, усадил к себе на колени.
— А теперь — следующий! — хитрым голосом проворковала портниха. — Выходи, Джош! Что ты там прячешься в тени? Покажи нам твой новый костюм.
С застенчивой улыбкой Джош неуверенно выступил из тени, словно еще не решив, участвовать ли ему в этой демонстрации мод или нет.
— Джош! — радостно всплеснула руками няня. — Какой же ты взрослый в этом костюме!
На Джоше были длинные белые брюки — первые взрослые брюки в его жизни — и кипенно-белая рубашка с короткими рукавами, край которых был отделан узкой желтой лентой из того же материала, что и платье Тэры. На талии красовался желтый атласный кушак. Жесткие, вечно взъерошенные волосы мальчика Шафран, смазав гелем, гладко зачесала назад.
— Джош, ты выглядишь безупречно, — одобрил Дэниел. — Подойди-ка сюда, хочу взглянуть, как вы смотритесь вместе.
Придерживая одной рукой сидящую у него на коленях Тэру, другую он протянул сыну. Глядя исподлобья, мальчик неуверенно пересек веранду и остановился перед отцом. Джош, однако, не взял предложенной Дэниелом руки, а вместо этого ухватился за руку Тэры, словно ища у нее поддержки.
У Кэрис спазмом сжало горло. Это зрелище — Дэниел с ее дочкой на коленях, за ручку которой держался Джош, — трогало до слез.
— Есть у вас фотоаппарат, мистер Кеннеди? — как всегда, некстати вмешалась Шафран. — Надо бы заснять вас всех вместе.
— У меня есть, — нехотя откликнулась Кэрис и побежала в свою комнату. За время пребывания на Левосе она отсняла уже несколько пленок, правда, ни одна из них еще не была проявлена. Порой Кэрис представляла, как однажды, навсегда покинув остров, сделает фотографии и уж тогда, глядя на них, даст волю слезам.
Кэрис достала фотоаппарат и в задумчивости посмотрела на него. Сейчас на этой пленке навсегда останутся запечатленными Дэниел и Джош. И будет просто невыносимо смотреть на этот снимок после того, как они уедут. Собрав волю в кулак, Кэрис вернулась на веранду, к ожидавшим ее домочадцам.
— Давайте-ка мне, мисс Кэрис, — авторитетно распорядилась Шафран, забирая у нее фотоаппарат. — Становитесь вон туда, сзади них.
Няня послушно заняла указанное место. Как было тяжело прятать от всех нестерпимую боль! На снимке они получатся одной счастливой семьей. А это, увы, не так.
— Не той стороной! — со смехом поправил горничную Дэниел. И Джош тоже хихикнул, видя, как Шафран неумело управляется с незнакомым фотоаппаратом.
Яркая вспышка, озарившая спустившиеся на веранду сумерки, привела Тэру в неописуемый восторг, и она разразилась заливистым смехом. Засмеялся и Джош и потянул ее за руку, заставляя сойти на пол. Уж не ревнует ли он? — подумала Кэрис. Если так, то это значит, что мальчик привязался к отцу. Иногда ревность бывает положительным признаком, с легкой грустью отметила Кэрис.
— Шафран говорит, что нарочно взяла для наших нарядов одну и ту же материю, — сообщил Джош и нагнулся, поправляя завернувшуюся Тэрину оборку. — Чтобы все думали, будто мы брат и сестра.
Кэрис еще раз одарила Шафран свирепым взглядом. Зачем она вбивает мальчишке в голову подобные мысли?
— Верно, вы действительно как брат и сестра, — подтвердил Дэниел.
— А ну-ка, вы двое, — обратилась к детям Шафран, возвращая фотоаппарат хозяйке, — поторопимся. Желе-то может растаять.
Она подняла Тэру, устроила ее у себя на широком бедре, прижав рукой, и протянула другую руку Джошу. Но тот прежде бросился к Кэрис — обнял и поцеловал ее на прощание. Потом, немного помедлив, степенно подал руку Дэниелу. Отец, внезапно оцепенев, уставился на сына долгим, бесконечно долгим взглядом. В его глазах застыла боль — видимо, он был расстроен тем, что сын упорно не желал выказывать ему такую же любовь, как своей воспитательнице. Наконец, взяв руку мальчика, Дэниел крепко пожал ее. Когда Джош отошел к поджидавшей Шафран, Кэрис заметила, что на порозовевшем лице малыша играет робкая, но счастливая улыбка.
— Подарки! — поспешно напомнила Кэрис, ощущая боль Дэниела будто свою собственную и пытаясь ее заглушить. — Ты чуть не забыл про подарки, Джош.
Она подхватила со стола упакованные в цветную бумагу подарки. Сегодня они вместе с мальчиком облазили шкаф с игрушками в поисках чего-нибудь подходящего. На острове не было магазинов, поэтому покупка чего-либо нового исключалась. Джош хотел было подарить племяннице Шафран механического робота, что когда-то принесла ему Симона, но Кэрис убедила его, что для четырехлетней девочки такой подарок не очень подойдет. Потом они отыскали непочатую коробку цветных мелков и куклу, которую Кэрис купила в Сент-Люсии и приберегала к следующему дню рождения Тэры. А в придачу Джош сам нарисовал поздравительную открытку и оклеил ее цветными ракушками. Он также помогал упаковывать подарки, и няню приятно поразил его горячий энтузиазм.
Стоя у перил веранды, Кэрис махала рукой маленькой компании, удалявшейся по освещенной дорожке сада. Затем, все еще растроганно улыбаясь, она повернулась к Дэниелу и опешила — тот сидел, закрыв лицо руками.