— Вот-вот-вот, — старик ринулся к ней. — Именно это мне и нужно. — Он выхватил из ее рук нож и вынул не длинное, но острое лезвие. Он наклонился к ней, держа нож наизготове, как будто хотел вонзить его ей в грудь, и Алинку охватил настоящий ужас. Она плотно сжала губы, чтобы из них не вырвался крик: «Помогите!», но старик вдруг рассмеялся противным смешком и в самое ухо ей прошептал:
— Черт возьми, чего вы так напуганы? А-а, — протянул он и вернулся в нормальное положение. — Вы боитесь меня… так? Боитесь? — Он присел перед ней на корточки и стал взволнованно разглядывать ее. — А вы знаете, — вдруг произнес он обычным спокойным голосом. — Я вас уже где-то видел. — Глаза его просветлели и стали нормальными глазами вполне здорового человека. — Кажется, припоминаю! Я видел вас на обложке журнала. Совсем недавно, пару дней тому. В Париже… — Он задумался, прикрыл глаза и чему-то внутри себя улыбнулся. — Именно… — Возможно, — согласилась Алина и взглянула на своего попутчика. Старик отрешенно блуждал по закоулкам памяти, и Алинка стала протискиваться между ним и диваном к двери. Она уже взялась за ручку и готова была вот-вот выскользнуть из купе, как старик неожиданно схватил ее за руку:
— Постойте, вы хотели пить?
— Нет, — покачала Алинка головой, — то есть, тогда — да, а теперь уже не хочу. Я хочу выйти в тамбур и подышать свежим воздухом.
— Вы курите? — спросил старик.
Алинка прикусила губу и зачем-то соврала, — да, — она хотела во что бы то ни стало покинуть купе и для этого готова была соврать.
— Ну, конечно, теперь молодежь уже не та, что раньше. И на обложках сиськи выставляет, и в людных местах целуется, и курит… Конечно… — Он резко поднялся и достал пачку сигарет. — Я с вами, — сообщил он таким тоном, что Алинке оставалось лишь обреченно согласиться.
— Он убил меня, — уже в тамбуре пробормотал старик скрипучим голосом и взмахнул перед Алинкиным лицом зажигалкой. Алинка неловко переминалась с ноги на ногу, у нее не было сигарет. — Ах, простите, — сказал старик и поставил на столик пачку сигарет. — У меня нет ничего другого, а эти, боюсь, покажутся вам слишком крепкими…
— Спасибо, — одними губами, не отрывая пристального взгляда от старика, поблагодарила Алинка.
— Он убил меня не сразу, медленно. Так медленно, что я до сих пор чувствую свое умирание. Я не хочу это чувствовать. Я знаю, что рано или поздно умру, но не хочу это чувствовать.
Старик метнул хищный взгляд в глаза Алинке, и та вздрогнула.
— Кто? — спросила она.
— Сын, — просто ответил старик и отвернулся к мутному стеклу тамбура.
В тамбуре было накурено, и сизый дымок висел под потолками. Старик проводил взглядом струйку улетающего вверх дыма и помял сигарету между указательным и средним пальцами. Она осыпалась горсточкой пепла и потухла. Старик снова поднес зажигалку, щелкнул ею и, глубоко втянув воздух, прикурил. Лицо у него было бледным, а под глазами набухали тяжелые серые мешки. Алинка никак не могла определить, какого он возраста.
— Мне не хочется курить, — закашлявшись, просипела она. У нее промелькнула мысль, что небезопасно стоять в тамбуре с этим психопатом, лучше уж уйти в купе. А еще лучше попросить проводника пересадить ее на другое место. — Я схожу принесу чаю. Вы будете пить чай? — спросила она как можно мягче.
— Нет, — ответил старик и воткнул сигарету в заполненную до краев пепельницу. — Пожалуй, вы правы. Мне тоже не хочется курить, пойдемте в купе. И не беспокойтесь, я сам принесу чай.
«Боже, — подумала с отчаянием Алинка, — как же мне от него отделаться?»
Она снова села на свой диван. Ехать оставалось не более двух часов. Ну что может с ней случиться за это время? Кругом люди. А в случае чего она позовет на помощь. С этими мыслями Алина снова передвинулась к окну и решила просто молчать и как можно меньше поддерживать беседу.
— А вот и чай, — старик улыбался. Стаканы мелодично и глухо позвякивали в подстаканниках. — Хотите рулет? Я купил его в кафе «Случай» на улице Сент-Антуан. Там прелестная выпечка. — С этими словами он развернул промасленную бумагу и жестами пригласил Алину к столу. — Хорошая страна — Франция. Немножко похожа на Россию. — Он говорил, а сам между тем резал рулет и смотрел на молчащую Алинку, нервно наматывающую на кончик пальца прядку волос. — Все мы там для них «мсье Петрофф». Я, например, мсье Ливанов, а куда ни ткнись, все равно — мсье Петрофф. Уже сколько лет… Да перестаньте вы нервничать! — вдруг выкрикнул он, и Алинка вздрогнула.
— Простите, — зачем-то извинилась она и опустила руки на колени.
— Угощайтесь, — примирительно буркнул мсье Ливанов.
Алина взяла розовое колечко пирожного и поднесла ко рту, ощущая на себе пристальный, изучающий взгляд водянистых глаз попутчика.
— А знаете, — доверительно перегнулся через стол мьсе Ливанов, и глаза его оказались совсем близко, а губы едва не касались Алинкиного уха. — Еще там, — он неопределенно махнул рукой, — я увидел вас и поверил вам. Вам можно доверять, я чувствую это. Я открою вам большой секрет, — он неожиданно замолчал и резко сел на место. Алинка подняла на него глаза. Взгляды их пересеклись, и мсье Ливанов улыбнулся, показав свои некрупные зубы. — Я не-на-ви-жу его, — произнес он по слогам. — Я его так ненавижу! Никто не знает, как можно ненавидеть собственного сына! Ублюдок! Сволочь! Мммм, — он сжал губы и простонал, словно у него разболелась челюсть. — Идиот, — усмехнулся старик, — он сменил фамилию и думает, я его не узнаю. Мальчишка! Я-то не дурак, я все понимаю… Я, скажу вам откровенно, работал в таких структурах, о которых вам и знать не дано! Не дано, поверьте мне. Я прожил та-акую жизнь, не пожелаю никому.
Он говорил негромким голосом и смотрел куда-то вдаль, на пробегающие за окном пейзажи. Алина успокоилась, рассказ старика стал казаться ей забавным и увлекательным вымыслом. Она скосила взгляд на корешок книжки. Начитался небось Суворова и мнит из себя Бог весть что. Ведь есть же среди них Наполеоны, Менделеевы, Диогены. И, если их не трогать, то они вполне ничего, порой даже блещут интеллектом.
— Это? — он проследил взглядом за Алинкиными глазами. — Это цветочки по сравнению с тем, что творится там. Уж не знаю, как сейчас, думаю, что и сейчас не иначе, но раньше… Я уехал из России в конце пятидесятых. А нынче? — Он выглянул за окно, словно по проплывающему за окном пейзажу мог определить не только время года, но и время века, и прижал руку ко лбу. — Тридцать лет… С лишком — тридцать…
Дверь купе внезапно открылась. Наверное, проводник предварительно постучался, но стука ни Алина, ни старик не расслышали.
— Чай? — они оба, вздрогнув, невидящими глазами посмотрели на вошедшего проводника.
— Выйдите! — заорал старик, и проводник, вопросительно посмотрев в сторону Алинки, попятился. — Все о'кей? — спросил он, Алина кивнула, и со следующим выкриком старика он захлопнул дверь.
— Хамье, — прокомментировал старик вспышку гнева. — Или нет, — протянул он догадливо, встал с места и тихонечко на носочках подобрался к двери. Он постоял секунду, прислонившись к ней ухом и сверкая возбужденными зрачками, а потом резко дернул за ручку, дверь распахнулась, и проводник чуть ли не ввалился в купе.
— Ну что? — торжествующе посмотрел старик в глаза ничего не понимающей Алинки. Потом он повернулся в сторону проводника и изобразил любезную улыбку. Улыбка была чуть ли не подобострастной. — Вам велено следить за мной, молодой человек?
— Нет-нет, как можно… — пролепетал парень. — Я просто подумал… Мало ли чего… У вас были такие обеспокоенные лица… Я ведь знаю, что вы случайные попутчики, и…
— Иди отсюда, — прошипел старик, и в то же мгновение рука его метнулась по направлению к стремительно уклонившемуся проводнику. Алинка вскочила, подошла сзади к старику и решительно взяла его за плечи.