В самом центре великих религиозных традиций – заваленное, пренебрегаемое, часто горячо отрицаемое религиозными экспертами, но, тем не менее, являющееся стрежневым корнем, источником и основой этих традиций – находится единое, совершенно ясное, простое, потрясающее, прекрасное осознание. Это заявление о тебе.
Ты не просто искра того Вечного Огня, не просто луч Единого Света, освещающего всякого мужчину, всякую женщину и всякого ребёнка, в которых всходит мир.
Ты всё из этого Всего, которое совершенно неделимо.
43 ИСТИННАЯ ДУХОВНОСТЬ
Пока я точно не определю местоположение моей человеческой сущности на её месте там, среди всех других человеческих существ, пока не буду удерживать её там голыми руками, всегда будет существовать опасность, что она проберется сюда и заразит мой Божественный Центр и не остановится, пока не сузит его до ужасной – поистине дьявольской – иллюзии величия.
Для меня по-настоящему трудно и неприемлемо опираться на такие невыразительные слова и концепции сомнительной духовности. Истинная духовность реальна, приземлена, конкретна, она возвращается домой от твоей видимости к твоей реальности.
Как сказал Будда, ты не можешь, уходя, достичь места отсутствия страданий.
Ты достигнешь его, приходя.
Мы так хорошо умеем смотреть туда и так плохо – сюда.
Нирвана – это берег, омываемый океаном Сансары, это их место встречи, а Мудрость – созерцание этого берега как абсолютно пустого и чистого. Свобода от страданий – в том, чтобы обосноваться на этом берегу и сознательно исходить из этой невыразимой, но такой бросающейся в глаза береговой линии.
44 БЛАГОДАРНОСТЬ
Это не чудо, случающееся где-то ещё. Оно происходит прямо Здесь. Прямо Здесь.
Ты маг, вынимающий себя из шляпы Небытия и не имеющий ни малейшего представления о том, как тебе это удается.
Я располагаюсь на том, что выше моего понимания.
Я благодарен чуду Бытия.
В самом конце ты чувствуешь благодарность и восхищение, оттого что это не просто ничто, не тёмная ночь несуществования.
45 ЗНАНИЕ
Я не знаю, что думаю, пока не услышу, что говорю, – не услышу слова, истекающие из моего Не-рта.
Требуется целая жизнь, чтобы убедить нас, что мы не знаем ничего, о чем можно было бы говорить.
Мистики подтверждают и завершают этот вывод, утверждая, что совершенное знание объекта высочайшего уровня – это знание, что он совершенно непостижим.
Первая задача объяснения – сделать таинственное обычным, но оно идёт дальше и делает обычное таинственным, и его работа не закончена, пока мы чувствуем, что знаем хоть что-то.
Только осознав наше полное невежество, мы преодолеваем его.
46 БЛИЗОСТЬ
Сталкиваемся ли мы лицом к лицу, в симметричной связи – объект, противостоящий объекту, один выталкивает другой? Совсем наоборот. Здесь, где есть я, нет лица, нет ни частицы чего-либо, что могло бы держать тебя на расстоянии, противостоять твоему вторжению. Нравится ли мне это или нет, я так широко открыт тебе, что твоё лицо – моё, и другого у меня нет.
Эта абсолютная близость, бесконечно глубокая и полная, доставляющая огромное удовольствие – если у меня хватает смирения и мужества заметить её. Главное – осознание. Я всецело сознаю совершенство того, как ты даешь мне своё лицо и как я принимаю его.
Практическое отличие, которое это открытие придаёт твоим отношениям, огромно. Фактически, в конечном счёте, ты никак не связан с другим – ты и есть он.
47 НАУКА
Духовность, отрицающая общепризнанные находки современной науки на любых планах или отказывающаяся воспринимать их всерьёз и охотно принять к сведению, – это жалкое и отжившее свой век подобие духовности.
И наоборот, духовность, ощущающая в этих находках богатое, ценное и по-настоящему божественное откровение нашего времени и для нашего времени, нечто, что может помочь исправить наше незавидное положение, полна жизни.
Допуская, что наша современная наука обоснованна и до известной степени незаменима, я, тем не менее, утверждаю, что древняя мудрость зашла гораздо дальше, чем она в действительности более научна и разумна, чем когда-либо могла быть известная нам наука, которая фактически является её практическим и теоретическим дополнением.
Другими словами, я настаиваю, что западная объективная наука – лишь половина реальной науки (где другая половина – наука Субъекта, или Первого Лица) и что у нас неприятности, потому что мы принимаем её за целоё.