Узкий коридор госпиталя был пуст. Периодически мимо меня проходили медработники, но я не обращала на них никакого внимания. Мой взгляд прикован к одной единственной двери, за которой в эти минуты врачи боролись за жизнь Алекса.
Монотонный размеренный стук секундной стрелки настенных часов ужасно раздражал. Медсестры, которые проходили мимо меня и шушукались о чем-то своём, хихикая, просто приводили все внутри меня в бешенство.
Весь мой мир сейчас остановился. Вся моя жизнь сейчас висит над пропастью. И все, что подавало вокруг меня малейшие признаки жизни, вносило огромный дисбаланс в мое нынешнее состояние.
Сидеть было невыносимо. Бездействие. Алекс умирает. А я ничем ему не могу помочь. Невозможно смириться со своей беспомощностью.
Я встала и прошлась по коридору. Увидев табличку WC, вошла и облила лицо холодной водой.
Мне необходимо взять себя в руки. Мое тело тряслось от нервного перенапряжения, в висках громко стучал пульс, а перед глазами все время стояла пелена из слез.
– Не-е-е-т! – резкий, истошный вопль донёсся из коридора. Я будто остолбенела и приросла к полу. – Нет!
Голос был женский, и он перемешивался в неразборчивую кашу с диким ревом.
Немного прийдя в себя, я выскочила из туалета. В коридоре мой взгляд тут же наткнулся на небольшую группу людей, которые толклись в другом конце. Один человек разговаривал о чем-то с доктором, а остальные трое окружили молодую девушку, которая сидела в кресле и горько рыдала.
Вся эта картина произвела на меня неизгладимое впечатление – к горлу подступил ком, и мне пришлось схватиться за стену, чтобы не упасть на пол.
Эти люди, эта милая молодая девушка потеряла близкого человека. Для неё это огромный удар. Я совсем недавно потеряла Монику. Мою милую, заботливую, смешную частичку. Это ведь было совсем недавно. Боль от этой утраты до сих пор разрывает мое сердце. И я не готова, я не смогу вынести ещё одну потерю. Мне не удастся выдержать этот удар. За что мне все это?
Тяжело дыша и глотая слезы, я вновь забежала в туалет и умыла лицо холодной водой. Вышла оттуда я лишь после того, как коридор вновь опустел.
И снова минуты сменялись часами. Мне кажется, что прошла вечность, прежде чем доктор появился на пороге и позвал меня:
– Мисс?
Это был достаточно высокий мужчина, крепкого телосложения. Он, как и все здешние работники, был одет в белый халат. На груди висел бейдж – Питер Олсон. Судя по имени и акценту, он американец. Доктор явно очень устал, и как бы я не пыталась найти на его лице, в жестах и мимике ответы на свои вопросы, все было тщетно. Видимо, за годы работы он научился искусно скрывать свои эмоции.
– Мисс Грант, – быстро ответила я доктору, подскочив с кресла.
– Подскажите, кем вы приходитесь мистеру Уолшу? – вежливо спросил Питер Олсон.
– Я его... – я на секунду запнулась, однако быстро нашлась и добавила: – девушка. Я его девушка.
– Доктор, как он? – не в силах больше ждать, я задала свой вопросов быстрее, чем мужчина успел сказать что-то.
– Мисс Грант, Алекс Уолш получил три пулевых ранения. Одна пуля пришлась в левую руку, это достаточно лёгкое сквозное ранение. Две же другие пули нанесли значительно больше повреждений.
Я громко выдохнула и закусила нижнюю губу. Мне надо держать себя в руках.
– Да, мисс Грант, это тяжело слушать, но правда такова – что у мистера Уолша обширные повреждения внутренних органов, пуля раздробила ему часть рёбер, а также разорваны артерии, что привело к обильному внутреннему кровотечению...
– Он жив? – я с надеждой и непреодолимым страхом смотрела на доктора.
– Да, он жив. – Мое сердце вновь забилось, а из глаз хлынули слезы. – Он все ещё находится в реанимации, и мы пока не можем сказать, когда он сможет прийти в себя. Однако состояние его стабильное.
– Я могу его увидеть?
– К сожалению, это невозможно. Посетить его могут только родственники, и то буквально на 10 минут.
Я взглянула на доктора полным отчаяния взглядом.
– Пожалуйста, – задыхаясь, произнесла я. Слезы уже подступили настолько высоко, что сдерживать их становилось невыносимо больно.