Я снова встал и подошёл к окну. На этот раз во дворе был только один парень. Он сидел в инвалидной коляске и смотрел перед собой. Его лицо я не мог рассмотреть, но мне почему-то казалось, что он глубоко несчастен.
Повернувшись к Алексу, я взглянул на него:
– Ты ведь тоже несчастен, да?
Всего несколько шагов и я уже возле его кровати. На этот раз запах лекарств ударил в нос сильнее обычного. Слегка поморщившись, я быстро изучил систему.
– Ты ничего не почувствуешь. Это займёт всего пару минут.
Несколько ловких движений, и прерывистый звук аппарата сменяется на длинный пронзающий вопль.
– Так будет лучше для всех, брат.
Глава 10
После совершенной ошибки мы любим зарекаться, что больше никогда не повторим ее. Но это так редко работает. Человек может сотню раз наступать на одни и те же грабли. И кажется, что вот именно этот раз уже будет последним. Вот сейчас я научился, понял, осознал. Весь исполосованный этими граблями, измученный одними и теми же ошибками. Но все равно он наступит снова, если речь идёт любви. Он будет наступать на них до тех пор, пока любит. Такова наша человеческая сущность. Любовь – наша ахиллесова пята. Даже если ты всегда считал, что не имеешь слабостей, настанет день, когда ты влюбишься. И тогда это одно чувство вскроет всю палитру твоих чувств. Любовь может сделать тебя как счастливым, так и самым несчастным.
Всю дорогу до дома у меня перед глазами стояла только одна картина – окровавленное тело Алекса на полу гостиничного коридора. Мы столько раз с ним расставались. Жили в разных городах. На разных континентах. Но сейчас я понимаю, что никогда его не теряла. Я знала, что он где-то там живой, здоровый и невредимый. Ездит на своём мотоцикле по лондонским улицам, сидит в кабинете или летит на самолёте в Нью-Йорк на очередные переговоры. Во мне всегда жила надежда, что я смогу его увидеть. Даже просто случайно наткнуться на улице.
Надежда стала исчезать вот тогда в коридоре... даже сейчас, когда он ещё не пришёл в себя, я ужасно боюсь, что это будет конец.
– Саманта, мне так жаль. – сразу с порога Патрик налетел на меня и крепко обнял.
– Откуда ты знаешь? – Я слегка отпряла назад и ослабила его объятия.
– Об этом трубят во всех новостях.
– Новостях? – Я как-то и недодумалась, что для меня это личная трагедия, а для общественности – очередная интересная новость: какой-то псих подстрелил молодого миллиардера прямо в коридоре 5-звездочного отеля. – И что они говорят?
– Пока никаких деталей нет. Только общие фразы.
Патрик заботливо провёл меня к дивану и помог сесть. Хотя я уверена, что с этим бы я справилась и в одиночку.
– Саманта, тебе надо позвонить маме. Она очень переживает. – Мама. Я совсем забыла о ней. Она, конечно же, все знает из новостей, и даже страшно представить, что она себе надумала.
– Я не знаю, где мой телефон. – Растеряно посмотрев вокруг, я пыталась отыскать свою сумочку.
Патрик аккуратно потянулся ко мне, взял в руку кожаный ремешок, который свисал у меня через плечо, и достал из-за спины сумочку.
– Спасибо. – Я хотела улыбнуться, но у меня так и не получилось. Небрежно покопавшись рукой в сумке, я все-таки нашла мобильный и тут же ужаснулась от количества пропущенных – несколько неизвестных мне номеров и больше тридцати звонков от мамы.
Я себя ещё раз в мыслях укорила за то, что не позвонила ей, и нажала кнопку вызова.
Мама взяла трубку раньше, чем я услышала первый гудок. Она ждала этого звонка.