«Таким ты и остался», - подумала я, вглядываясь в покрасневшее от волнения лицо бывшего возлюбленного.
– Как я мог так ошибаться? – между тем, вещал он. - Знаешь, я бы еще год назад вернулся, бросился бы к тебе в ноги и вымаливал прощение. Но рана, которую я нанес тебе, была слишком свежа и глубока, чтобы ты меня простила. Да, и стыдно было.
«Врет», - абсолютно точно определила я.
Богушев с видом кающегося грешника посмотрел на меня. Как ни странно, но это меня не тронуло. Букет я поставила в вазу, а ему заварила любимый зеленый чай.
– Зачем ты пришел, Коля? И как нашел мой новый адрес?
Мужчина снова оживился, посчитав, что первый бастион пал. Засуетившись на моей кухне, как на своей собственной, он взялся нарезать торт.
– Милая, я очень хочу, чтобы мы попробовали начать все заново. Я сделаю все, что ты скажешь. Любое твое желание будет исполнено. А адрес… Ты забыла, что у нас с тобой много общих знакомых.
Коля услужливо положил лакомство мне на тарелку.
– Я не люблю сладкое, - сказала я, отодвигая ее в сторону.
– Правда? - Его удивление было искренним, так как раньше я просто обожала именно этот торт – творожный, с кусочками фруктов.
– Да.
Коля пожал плечами, мол, бывает, и стал есть свою порцию.
– Я о многом передумал за это время, Лиза, - стараясь избегать моего взгляда, продолжил он разговор спустя пару минут. - Если бы ты только знала, сколько раз я уже пожалел о том, что ушел от тебя тогда.
Я промолчала. Мне не хотелось думать о том, что вот он, наконец, раскаявшийся явился ко мне, как я когда-то мечтала. Для чего?
Очнулась я лишь от прикосновения к своей руке. Коля театрально стоял на одном колене и готовился сказать что-то торжественное. Хотелось остановить его, но я опоздала.
– Лизонька, любовь моя! Я готов все исправить. Нам давно следовало это сделать. Давай поженимся? Хоть завтра.
Такого предложения я точно не ожидала. Вглядываясь в серые глаза Богушева, я устало размышляла.
«Артема нужно забыть. Просто забыть, как страшный сон. Я уже не боялась одиночества, как когда-то, но Коля предлагает мне себя, а, значит, новые заботы, переживания, события. Я не нужна Артему. Ему не нужны мои ласки, не нужно мое тело. У него все это и так есть. Если я что-то не изменю в своей жизни, я не смогу стать прежней, не смогу ожить».
Это было утопией, бегством от действительности, трусостью, но мне отчаянно нужен был новый якорь. Коля со своим предложением просто подоспел в нужное время.
– Хорошо, я дам тебе шанс. О свадьбе пока даже не говори. Вернем все, как было, а там посмотрим.
Это было все, на что я оказалась способна. Коля же просто светился от радости. Он начал целовать мои руки, бормоча какую-то банальную романтическую чушь, а спустя час мы отправились в спальню.
Наша близость была такой же, как и раньше – ничего особенного. Коля немного поласкал мою грудь, при этом целуя, куда придется. Проверив пальцем, достаточно ли я увлажнена, он без церемоний вошел в меня. Двигаясь внутри, Богушев изредка останавливался, мял мою грудь и снова продолжал движения. Я чувствовала, как его живот во время фрикций буквально вдавливает меня в матрас.
Уже после, когда Коля, удовлетворившись, откинулся на свою половину кровати, меня накрыло чувство раскаяния. Возобновленная связь не принесла ничего, кроме отвращения к самой себе. От горечи и досады меня затошнило - внутренности перевернулись, и я готова была опустошить желудок прямо на постели. Стремглав бросившись в ванную комнату, я упала на колени перед унитазом. Спазмы заставляли снова и снова избавляться от рвоты. Наконец, желудок был пуст, и я без сил села на кафельный пол. Хотелось просто разреветься, но слез не было. Ледяной панцирь, в который после ухода Артема я запечатала свою душу, не хотел рассыпаться.
Вернувшись в спальню спустя пятнадцать минут, я застала спящего Колю. Он, отвернувшись от меня к окну, негромко похрапывал. Мне оставалось только лечь рядом и постараться заснуть. Но сон пришел ко мне только спустя час.
Утром меня разбудил голос Коли.
– Доброе утро, соня, - поприветствовал он меня.
Я открыла глаза, сонно огляделась. На прикроватной тумбочке обнаружился поднос с завтраком. Мой вновь обретенный Донжуан лежал рядом, мило улыбаясь.