15. Сын Митя
Вы знаете, книга эта была продиктована, практически создана с 8 декабря 2023-го по 18 января 2024 года. Это заняло у меня 40 дней. Ровно. Обратите внимание, 40 дней. Вы знаете, как интересно, какую жизнь надо прожить, чтобы потом за 40 дней в божественном потоке это все выдать. Потом пошла шлифовка, работа, потому что нужно было все откорректировать. Мне хотелось сохранить свой стиль, свою довольно простую речь, открытость сердца, мое обращение к людям. Очень, очень хочется, чтобы люди меня услышали.
Два раза я пыталась начать писать историю моей трагедии с сыном, которого все-таки люблю больше всего на свете. Я пыталась, но было так трудно, что пришлось просить помощи у моего психоаналитика. Мы с ней проговаривали эту историю днями, часами, и она каждый раз возвращалась к одному и тому же: «Ты сделала все, что могла. Я знаю. Я твой свидетель». Я записала эту сессию с Элиной Ясинской. Но это тоже не срабатывает. Мне почему-то очень грустно и очень страшно об этом писать. Но я понимаю, что это надо, потому что хочу, чтобы мой сын понял мои намерения и то, что я сделала это только ради невероятной, исключительной любви к нему и желания ему помочь, хотя поверить в это невозможно.
Наташа: Ты понимаешь, мне об этом очень трудно говорить. Не трудно, нет, просто никто в это не поверит. Итак, прежде всего, я была убита тем, что это сделал мой лучший друг. Интересно, да? Второе – что это сделал мой сын. И третье – что у меня забрали все деньги, которые должны были защитить мою старость. Понимаешь? ДЕНЬГИ только на третьем месте были.
Элина: Тем более надо все еще раз проговорить!
Наташа: Итак. Мы решили работать вместе с Митей. Я была уверена, что все смогут как-то зарабатывать деньги, тем более он мой самый любимый дружочек, мой любимый сыночек. Я ему всегда доверяла. Я доверяла ему настолько, что когда вся конструкция была закончена, то я даже не проконтролировала ситуацию, перевел ли он деньги по нашей договоренности или не перевел. Я пустила все на самотек на целый год, потому что он мой сын. Такое доверие и любовь. Для меня это было настолько понятно… Ну и потом, все эти деньги все равно ушли бы к нему. Да. Не тогда, не в 2013 году, а потом…
И как-то мне понадобились деньги. Я стала ему звонить. И он начал от меня скрываться, бегать. Это продолжалось больше месяца. Я почувствовала, что что-то не так. Мой друг в Лос-Анджелесе Борис Колбовский сказал: «Срочно садись в самолет и лети. Ты что, ненормальная? Это все решается только в личной встрече». Мне было страшно. Я попросила еще одного друга, моего друга армянского, полететь вместе со мной. Я сказала: «Я оплачу самолет, я сделаю все, я не смогу одна, надо с ним поговорить по-мужски, у меня нет мужчины, у меня нет того человека, который может с ним поговорить». Но, к сожалению, он не захотел в этом принимать никакого участия, и я остаюсь одна.
До того как ехать в Швейцарию, я приехала в Альпы, рассказала эту ситуацию Насте. Настя даже была чуть-чуть довольна, потому что она всегда ревновала, чувствовала, что у нас с Митей колоссальная связь. «Твой Митенька, – говорила она, – твой любимый Митенька, вот видишь, как поступил твой любимый Митенька». А потом, я чувствую, у нее в голове что-то крутится, крутится, крутится. Пауза такая огромная, и Настя вдруг говорит: «Ты знаешь, я бы на твоем месте заявила в полицию». Я охренела. Это точно была не моя идея. Вот клянусь, не собиралась…
Я полетела в Цюрих. Встречаюсь с адвокатом нашей с Митей компании и спрашиваю:
– Все ли у нас в порядке?
– Нет, деньги до сих пор не пришли.
– Вы помните, когда я вас нанимала, я произнесла следующую фразу: «Вы мне нужны для того, чтобы вы защитили меня от моего собственного сына»?
– Да!
– Вы это сделали?
– Нет!
Я встаю и выхожу. Все остальное происходило как будто во сне. Я вам не могу передать. Мне позвонила Амелина, моя любимая девочка, я ее обожаю, жена Мити, которая сказала: «Наташа, вы хотите узнать, сколько денег ушло со счета? Сядьте, пожалуйста». И назвала сумму. Там не садиться надо было, а ложиться, наверное. И я поняла, что моя защита на старость пропала, я осталась без финансовой поддержки. Я не знала, что мне делать. Митя скрывался и не отвечал на мои звонки.