Наташа: Да, после 2017 года мы держались, держались вместе так или иначе, и потом, когда началась военная операция, он вдруг отправил мне сообщение:
«Мама, спасибо тебе за все. Я тебя за все прощаю, и пусть Бог тебя за все простит. Но я с тобой никакого контакта на данный момент иметь не буду».
Это было в мае 2022 года. И все это так и происходит. Я все время иду на контакт, я ему отправляю сообщения, я поздравляю его со всеми праздниками, потому что я – мама, я буду ждать, но как же это важно – расчищать проблемы и страхи, их необходимо вытаскивать из глубины себя и тогда начинать новую жизнь.
Элина: Ты все сделала верно, ты осталась с ним в контакте, и ты продолжаешь быть с ним в контакте, независимо от того, что он пока не отвечает. Ты как мать осталась с ним. Но это не значит, что мать должна разрешить кому-либо, будь то сын, дочь, кому-то взрослому, фактически грабить себя. И при твоем отношении к несправедливости, при том характере, который сформировался у тебя с самого-самого глубокого детства, ты не могла поступить иначе. То есть у тебя есть острая реакция на несправедливость. Это же с детства, вспомни, история, которую ты рассказывала. Когда ты увидела, что соседские мальчишки вешали котят на твоих глазах.
Наташа: Да, я тогда не думала даже, бросилась, избила этих шестилетних уродов вдребезги, до синяков, и меня в милицию забрали, чуть ли не в тюрьму хотели сажать. Мама просто чуть не прибила.
Элина: Во-о-от. Это твоя реакция на несправедливость. А Митин поступок был несправедливостью для тебя как для человека. А уж как для матери!.. Как ты это переживала, можно понять абсолютно, потому что ты не собиралась его сажать, ты хотела его научить. Это иллюзия, которую любая мать испытывает. Ты представляла себе иначе ситуацию, думала, что он придет и скажет: «Все, брэк, давай сделаем обратный ход, и мы с тобой останемся друзьями, мама, все». Ты ждала, что он одумается. Но, к сожалению, Митя сделал другой выбор. Он был на тот момент уже взрослым человеком. И, возможно, в его решении присутствовало нечто, что мешало ему критически мыслить.
Наташа: Да. А в 2023 году летом он продал наше поместье любимое, которое получил в наследство от Максимилиана, несмотря на то что он был его адептом сам. Конечно, для меня это было огромной потерей, потому что поместье было средоточием семейной жизни поколений Шеллов, включая нас. Но что поделать? Жизнь – она такая. Она идет вперед. Подобный опыт может случиться у каждого из нас, и нам всем необходимо будет через это пройти. Так давайте пройдем с достоинством и любовью!
16. Расставание и уход Максимилиана
Вспоминаю, как 12 июня 2013 года я стояла на коленях перед Максом. Я знала, что я его больше никогда не увижу, я это знала. И он, бедненький, толкая эти свои ходунки, был таким гордым, что смог сделать круг вокруг малюсенького бассейна в своей избушке. Я встала на колени и сказала: «Максимилиан, я умоляю тебя, видишь, какая у меня ситуация – и с деньгами, и с сыном, ты ведь понимаешь, что я не смогу помочь Насте. Я прошу тебя, я умоляю, защити девочку, она нездорова. Пожалуйста, сделай что-нибудь. Это единственное, о чем я тебя прошу. Забудь обо мне, я как-то выкручусь. Пожалуйста».
И он мне сказал тогда, как настоящий рыцарь на белом коне, каким я его и помнила: «Ни о чем не волнуйся, лети спокойно, я защищу Настю, я создам такой фонд, из которого она не сможет взять никаких денег, но она будет обеспечена. Ей не надо будет работать до конца своей жизни, успокой свое сердце». И я, конечно же, наивная, поверила ему.
А еще он выдержал огромную паузу (я оказалась как будто в энергетическом и божественном зависе) и сказал: «I'm thinking of marrying Iva. She gave me condition: or I am marry her, or she will leave me» («Я подумываю о том, чтобы жениться на Иве. Она мне поставила условие: или ты на мне женишься, или я от тебя ухожу»).
Я была в бешенстве, когда услышала эти слова! Мне было так стыдно, что меня накрыла стеснительность настоящей маленькой девочки Наташи и я не смогла произнести важных слов. Я молча взяла его за руку, а надо было сказать: «Господи, она ставит тебе такие условия, когда ты уже просто на ладан дышишь! Пусть идет себе с Богом».
И я отматываю несколько лет назад от этого разговора – к тому моменту, когда, собственно говоря, и стала виновницей того, что мне он сейчас озвучивал. Мы с Максимилианом летели в его полуразбитой «Ауди» к моему другу Пинки, в страну виноградников. Эти 1,5 часа, когда мы были в одной машине, дали нам прекрасную возможность поговорить по душам. Никто не слышал, никто не мог ворваться. И я никогда не забуду, как Макс сказал мне: «Ты знаешь, Ива – she is like a nurse to me (она мне как медицинская сестра), – он все время повторял эту фразу. – Она все делает, она мне помогает, она не забудет ни одной таблеточки, она за мной ухаживает».