Щедрин был странным другом… Еще в то время, когда мы только встречались и за нами следили, Максимилиан обратился к господину Щедрину за помощью и попросил его найти, посоветовать: может быть, мы могли бы снять какую-то квартиру в Москве, все-таки у него огромные связи. На что Родион очень жестко и по-хамски отрезал: «Я вам не бюро по аренде». Макс сказал: «Этого человека я не хочу видеть никогда в моей жизни». Он так и поступил. При этом Щедрин из жизни семьи Шеллов никуда не исчез.
Они с Майей Михайловной приглашали Марию к себе в поместье в Литве, Мария приглашала их к себе в поместье. Они приезжали либо вместе, либо Родион один. Когда он приезжал один, об этом знали все, об этом знала семья, потому что Мария исчезала. По жизни она была тем человеком, который всегда держит семью вместе. И вдруг она исчезала вообще тотально: могла исчезнуть на три недели, на четыре. И мы знали – Родион в стране. Развивались отношения очень бурно. Она была влюблена, готова была отдать всю себя, всю жизнь и все, что у нее есть. Что она и начала делать, как вы понимаете.
Мария Шелл – женщина, которая снимала трубку и звонила, например, Колю:
– Привет, Хельмут, это Мария. У меня в гостях один человек, очень специальный. Нам срочно нужно сделать паспорт. Скажи, мой золотой, сколько времени тебе понадобится? А, две недели, хорошо! I come you back (Я тебе перезвоню).
Она могла позвонить в мюнхенский театр оперы и балета и предложить внести в репертуар театра исполнение нового произведения некоего известного человека. То есть она начинала покупать другую жизнь себе и своему новому окружению. Вкладывалась беспощадно. Мы об этом не знали и не подозревали, потому при ее большой любви к семье и полной откровенности, как только появилась новая любовь, она стала поступать совершенно иначе. И вдруг оказывается, что она построила потрясающую студию звукозаписи. Студия была огромная, стоила неимоверное количество денег.
Мария была трудоголик. Снималась она до того момента, пока ее не подкосила и не убила ее же собственная любовь. Я помню, ей 69 лет, она все время на съемочной площадке, она встает в 05:00, в 08:00 она уже в кадре. Эти немецкие сериалы Meine gluckliche Familie («Моя счастливая семья»), где она такая красивая в главной роли. Эти сериалы смотрели все просто потому, что они были добрые, красивые. Они снимались в роскошных особняках и гнали всякую хрень, которая нам всем так нужна: о том, что все возможно, что есть хорошие семьи, как приезжают дети, как приезжают внуки, как они празднуют Рождество, и все любят друг друга, и все катаются на мерседесах… В общем, про красивую жизнь, про влюбленности и про счастье без проблем. Деньги она сшибала сумасшедшие, но и пахала каждый день как лошадь.
И неожиданно она вдруг начинает продавать свое поместье под Мюнхеном. Я описывала его. Поместье это было уникальное, с протекающей по нему рекой, стоило баснословных денег. Она прожила в нем 33 года! Здесь выросли ее дети! Зачем его продавать? Она гениально мне ответила: «I have had it» («Но у меня же все это было»). Вся эта ситуация нас бесконечно беспокоила. А она еще начала строить себе дом в Альпах.
В один из дней Мария отправила всех из дома: двух своих домработниц, кухарку, двух секретарей, садовника, детей. Она всем купила билеты, путевки на несколько дней, чтобы в доме никто не появлялся. Мария рассчитала все до последней секунды. Она забыла только одно. Одна из ее лучших подруг Натали была ясновидящей.
Звонит нам Натали: «Максимилиан! Я звоню, а Мария не отвечает. Но я вижу, она в доме, и я вижу, что она находится в постели. Надо срочно ехать. Она в постели уже сутки».
Макс критически относился к таким вещам: «Ой, оставьте меня в покое с этой ерундой! У меня жена такая же, с ее предчувствиями. Не хочу ничего слышать!»
Через 10 часов Натали звонит опять: «Мы немедленно собираемся и едем. У нас беда, я гарантирую тебе, Макс». Мы поехали. Дверь в особняке была такая огромная, как будто это ворота. Только с помощью соседей мы смогли выбить эту дверь, бежим на второй этаж в ее спальню. Мария еще дышала. Ее увезли в больницу. Она была в коме. Выяснилось, что она приняла о-о-очень серьезное снотворное. Там от трех таблеток сдохнешь, не проснешься. А она приняла 60, чтобы точно умереть. В коме она была неделю.
Макс, чтобы понять, что произошло, просмотрел все в доме, включая ее дневники. То, что она писала в дневнике, было очень трогательно: «Оставайся позитивной! Оставайся позитивной! Оставайся позитивной!». Очень много она писала о своей любви к этому человеку. А мы никак не могли понять причину ее попытки суицида. Вышла из комы она, как и Максимилиан, совсем другим человеком.