И я спросила у Михаэля и у Леи, как они отнесутся к тому, что мы с ней на две-три ночи уедем в Вену, которая была всего лишь в 35 минутах езды от их дома. Посмотрим красивые дворцы, покатаемся в каретах и сделаем все, что захочет Лея.
И все согласились. Я забронировала Grand Lео Hotel в самом центре Вены, рядом со Stephansdom, с кафедральным собором св. Стефана, в лучшей точке города.
На следующий день я забрала Лею, и мы поехали заселяться. Все было очень знаково – половина людей на ресепшене оказались из России. Меня встретила такая любовь, я вам просто передать не могу.
Наш отель находился на самой красивой центральной пешеходной улице города. Она шла от Stephansdom, на который выходили наши окна, до отеля Sacher, где мы останавливалась, когда впервые приехали в Вену с маленьким Митенькой. Я заказала два номера, причем Леин оказался гораздо больше и, честно говоря, лучше. Когда Лея приезжала побыть со мной в этом малюсеньком городке Пойсдорф, я тоже ей заказывала номер, который был лучше и больше моего, и, конечно, девочка от этого балдела.
Начались наши путешествия. Мы делали все, что хотела Лея, купили огромное количество новой одежды и катались в каретах. Хотели поехать в аквариум, по дворцам и в военный музей, но на улице установилась такая жара, 38–40 градусов, что часть планов пришлось отменить. Ходить по раскаленным улицам было просто невозможно. Так что мы передвигались из одной точки в другую, а ближе к вечеру садились в карету.
Каждый день мы делали по два тура в каретах по божественному городу, где так чувствуется имперское начало. С одной стороны, в Вене все монументально: дворцы, огромные парки и бег лошадей по брусчатке – цок-цок-цок-цок. С другой стороны, все уютно. В общем, мы славно тусовались в этих каретах.
Как я уже сказала, недалеко был Sacher, лучший отель в городе, а может быть, даже в мире. Я знала, что там есть очень известный бар, где собирались художники, поэты, аристократы и самые богатые люди. Он малипусенький, обит сине-голубым шелком, весь в золоте. И именно туда я решила привести Лею, потому как жара на улице была такая, что можно было находиться только внутри. Я предусмотрительно позвонила в Sacher и спросила, есть ли у них кондиционеры. Они сказали: «О чем вы говорите, фрау Шелл? Конечно же, у нас есть кондиционеры».
Рядом с этим удивительным кафе располагалась огромная галерея фотографий, где были снимки великих людей: Чарли Чаплина, королевы Элизабет, и там был портрет Максимилиана Шелла.
Я говорю Лее: «Мы идем с тобой в отель Sacher есть торт Sacher». Она говорит: «Я знаю этот торт, дедушка (Максимилиан) всегда привозил его из Вены, я его обожаю». – «Ну и замечательно, значит, мы с тобой идем его есть».
Я внимательно посмотрела на нее – она была в рваных джинсах – и аккуратненько сказала ей:
– Скажи, пожалуйста, а ты бы не хотела сменить одежду? Теперь у тебя такое количество новой…
– Нет, я себя чувствую комфортно.
– Замечательно.
И мы пошли по этой длинной жаркой улице. Там были огромные магазины, роскошные бутики, изумительные кафе, малюсенькие венские кондитерские на первом этаже, все такое аккуратненькое. А венский кофе нельзя сравнить ни с чем на свете! Боже, как он пах, какие вкусные там тортики! Но я решила не отвлекаться на все это, потому что мы шли конкретно в Sacher-отель.
Пока шли, мы встретили бутик «Луи Виттон», а затем красивый, практически двухэтажный и весь застекленный магазин. На его витрине красовался огромный марихуановый лист! Я обалдела. Подумала: что это такое? Они что, здесь траву, что ли, продают в центре Вены? Это же нелегально. Было занятно и интересно, но мы пошли дальше.
Мы приходим в отель Sacher, проходим по этим удивительным лобби, по лаунджам с дворцовыми стенами, обитыми красным шелком. Мы заходим в малюсенькое уютнейшее кафе, где сидит очень специальная публика. Лея сразу же обратила на это внимание. Я считала ее мысли про рваные джинсы, но не сделала никакого замечания, потому что очень любила ее, «до кусочков», как говорят американцы, I loved her to pieces. Готова была целовать ее ручки, ножки, но приходилось вести себя прилично.
Подходит официант. Я все время называю ее young lady («молодая леди») – «молодая леди хочет заказать это, пятое, десятое». Я помню, как Макс любил брать Sacher-гамбургер, он стоил больше 30 евро, но это было так вкусно. Я понимала, что она любит такую еду, и предложила попробовать.