Марина Дунаева
Откровение любви
Знаешь в какой момент я понял, что хочу быть только с ней и больше ни с кем?!
В какой?
Как то ночью, когда уже все случилось я сидел на краю кровати. Саша словно кошка подошла сзади, прикоснулась своей обнаженной грудью к моей спине, обняла, скрестив руки у меня на груди, ее голова лежала между моими лопатками, длинные волосы прилипли к влажной спине, и не нужно было слов. Я просто был счастлив, один отрезок, короткого времени подаренный ей только мне одному! А потом Саша встала, ее мягкая ладошка легла мне на плечо, повернула к себе, мою голову и поцеловал мочку уха и ушла! В душ, закрыв за собой дверь, а я остался один в своем шикарном доме на огромной кровати и итальянских шелковых простынях персикового цвета, которые пахли ей.
Через пару минут она выпорхнула из душа, одетая и безумно красивая.
Встал и подошел к ней, хотел обнять, но она выскользнув из моих рук погрозила пальчиком, с вишневым маникюром на коротких ногтях.
— Помнишь твое условие, мы просто спим и развлекаемся?! — спросила она и вопросительно посмотрела на меня.
Мне ничего не оставалось, я помнил условие наших встреч которые сам и сочинил, а еще так гордился тем что, нашел, безумно красивую девушку, не претендующая ни на что кроме моей кровати и крохи свободного времени. Саша была уникальна! Не устраивала сцен и за два года ни разу, не попросила познакомить меня с мамой и друзьями, когда мы случайно встречали кого то из знакомых, Саша ни обижалась если я ее не представлял, или представлял как знакомую.
Она испытывающее продолжала на меня смотреть, видимо ожидая ответа на свой вопрос, она вообще имеет железные нервы и терпение. — Да помню, — тихо сказал, а самому хотелось орать, во все горло, что хочу забыть. А вслух лишь сказал, — Можно я тебя отвезу! На улице дождь, и я не хочу чтобы ты ехала на такси.
Саша, только повернула голову и сказала, — Я уже вызвала убер, можешь просто надеть халат и проводить меня с зонтиком до машины!
Ее телефон мелодично звякнул, всплыло сообщение, что машина подъехала!
— Но я могу и сама дойти!
— Нет, — словно очнувшись ото сна прошептал, — Я тебя провожу, — на ходу, одевая халат, поплелся за ней, открыв с пульта ворота, ночью Саша старалась вызывать одного и того же таксиста, который за эти два года уже выучил куда ему ехать.
Черная тойота камри уже подъезжала ко входу, когда я открыл перед Сашей дверь дома, десять ступенек, и она привычно сядет в машину и уедет в ночь, с каждым разом расставания все сложнее мне давались.
Десять ступенек быстро закончились, мы никогда не прощались на людях, да если честно я редко проходил вместе с ней эти десять ступенек, обычно просто открывал ворота и наблюдал, как она спускается, садиться в машину и уезжает.
Дверь послушно открывается от моего нажатия на ручку, она уже садится, потом останавливается, смотрит на меня.
— Паш я не помню, говорила ли тебе, но я сегодня улетаю.
— Нет, не говорила, надолго?! — она часто улетает, моя лягушка путешественница, но всегда возвращается.
Саша смотрит на меня, как то странно совсем вынимает ногу из салона, закрывает дверь и облокачивается на машину.
Водитель, даже ни слова не сказал, знает что все его моральные издержки и затраченное лишнее время, покроют щедрые чаевые.
Дождь все так же тихо стучит по зонту. Саша смотрит на меня, — Я не знаю! — произносит тихо.
— Как?! — легкие пронзает острая боль и мне не хватает воздуха, когда-то в детстве у меня были панические страхи сопровождающие вот такими недостатками как невозможность дышать, но то было в детстве, я большой, я вырос! Кое-как нормализую дыхания, Саша продолжает смотреть и я говорю спасибо небесам, что сейчас темно и она просто не видит, слез что стекают по щекам.
— Я подписала контракт, и у меня нет обратного билета, — говорит она улыбаясь. Поднимает руку и проводит теплыми пальцами по моим губам.
— Во сколько самолет я хочу тебя проводить! — мальчики не плачут, а мужчины тем более говорила мама, и сдерживаюсь как, могу.
— Ты уже провожаешь, отсюда сразу еду в аэропорт, — хотел возразить, но она положила палец на мои губы призывая к тишине. — Паша я решила, нам нужно расстаться, — Саша поднимается на носочки, целует мочку уха, так как это делала она, больше никто не позволял себе делать. Минуты пронеслись словно секунды, она убирает мою руку с дверцы машины, открывает ее, садится и уезжает. А я так и продолжаю стоять под дождем я не чувствую ничего кроме пустоты и того как теперь уже по лицу хлещет дождь.
Я не помню, как закончилось лето и наступила осень, я не помню ничего, только тонны работы! Хватался за новые проекты словно за спасательный круг, который не как ни хотел меня поднимать к солнцу, друзья и родители забыли как я выгляжу, старался быть занятым! Занятым настолько, чтобы забывать есть, спать, благо за первым следила моя помощница, а вот спать я старался как можно реже, и только в том случае если уже сил хватало, только чтобы доползти до кровати и отрубится, что бы ни видеть сны вообще, но они каким то образом прорывались в мое сознание! И в них была только Саша. Я бы многое отдал, чтобы получить таблетку, которая помогла все забыть, чтобы больше ее не помнить. Болело все, как при жутком похмелье и постоянно.